За закрытыми дверьми главного зала было слишком тихо. Бармон Лидоро нервно поглядывал в небольшой иллюминатор, периодически прислушиваясь к едва слы- шимому шуршанию. Оно исходило от системы искус- ственной фильтрации воздуха, встроенной в стены кос- мической станции. Пожалуй, это единственный звук, который можно услышать на Рамере. Станция построе- на из невероятно прочного и одновременно гибкого ма- териала, а главная его особенность в полной звукоизо- ляции. Очень редкий сплав металлов, чтобы построить
эту махину, были опустошены природные запасы на не- скольких планетах. Да, члены совета не скупятся на свою безопасность, ведь этот сплав обладает высокой прочностью. Даже если откажут все системы защиты, станция спокойно выдержит атаку нескольких боевых крейсеров класса А4.
Бармон непроницаемым взглядом смотрел на по- верхность мертвой планеты, затянутую плотными об- лаками грязного цвета. Там давно нет живых организ- мов, и каждый оборот льют кислотные дожди. Когда-то живая, с зеленой растительностью, множеством пре- сных водоемов, теперь же убивающая сама себя. Это случилось около двухсот циклов назад, когда звезда этой Солнечной системы стала угасать, а сама планета сошла с орбиты. После ряда разрушительных катаклиз- мов изменился климат. А ведь на ней могла зародиться разумная форма жизни. Видимо, самой Вселенной это было не угодно.
Время, как назло, тянулось слишком медленно. Уче- ные успели несколько раз обсудить все детали проекта, вспомнить все неудачи за прошедшие циклы и составить список аргументов в пользу «Особого гена» в том случае, если совет решит отказать. И вот когда двери зала вновь открылись для них, мужчины напряглись еще сильнее.
Согласно протоколу проведения совета, вердикт всегда озвучивает секретарь, как единое решение деся- ти. Поэтому взоры генетиков намертво приклеились к худощавому мужчине, восседающему поодаль от чле- нов совета.
– Единым решением, принятым на тысяче двести десятом заседании совета десяти, проект «Особый ген» одобрен! Согласно единому решению, проекту присвоен высший уровень секретности. К его исполнению при- ступить немедленно!
глава
2.
Похищенная
Час, год, месяц, неделя или день – не могу точно сказать, сколько прошло времени с тех пор, как я очну- лась в этом «нечто». Без воспоминаний о том, как я здесь очутилась, и что происходит.
В первые минуты после пробуждения я была дезори- ентирована. Глаза слезились от ослепляющего света, а легким катастрофически не хватало воздуха. Куда бы я не попала, кислород здесь был совершенно иной, бо- лее плотный, что ли. Мне приходилось делать глубокие, рваные вдохи, чтобы надышаться, но и этого было мало. Все тело, казалось, неимоверно тяжелым, меня будто бе- тонной плитой накрыло, ни голову не повернуть, ни ру- кой пошевелить.
На то, чтобы прийти в себя, потребовалось время и немалое, а чтобы принять происходящее. Наверное,
я до сих пор не хочу признавать это.
Прямоугольное помещение со странными стенами, на первый взгляд, металлическими, но если присмо- треться, то можно заметить свойственный дереву рису- нок. Такой же пол, не черный, скорее, серый. Высокие потолки, вдоль которых тянутся тоненькие полоски ис- кусственного освещения. В центре этой конструкции четыре стеклянных куба без дверей или малейших сты- ков. Лично проверяла, изнутри. «Клетки», – так я их назвала. Четыре клетки, четыре заключенных.
За время, проведенное в этом месте, я уже прошла все пять стадий принятия неизбежного. Отрицание – я приняла это за игру разума, галлюцинацию, на край- ний случай сон – любой вариант хорош, кроме реально- сти. Гнев – как я только не лупила по этому кубу, тогда и узнала, что он непробиваем. Ну, или моих сил не хва-
тило. Торг – с этим пунктом беда, торговаться было не с кем. Более того, моя камера не пропускает никаких зву- ков, сколько ни кричи, а снаружи никто не услышит. Де- прессия – слез и жалости к себе было много, пожалуй, слишком много. Мне никогда не было так плохо, страш- но, одиноко и непонятно. А дальше, как закономерный итог, пришло смирение, если это можно так назвать.
Я забилась в дальний угол своей прозрачной камеры и только тогда обратила внимание, что не одна влипла в неприятности. У меня целых три товарища по несча- стью. Только при их детальном рассмотрении, все пять стадий пошли по новому кругу.
Никогда не забуду этот момент, когда впервые уви- дела существ, лишь отдаленно похожих на людей.
В ближайшей ко мне клетке сидела, судя по всему, девушка. Полностью обнаженная, со звериным оскалом, выпирающими надбровными дугами, широким лбом и огромной квадратной челюстью. Невысокого роста и светлой кожей, покрытой мелкими пигментными пят- нами. Ее телосложение было ближе к мужскому: хорошо развитая мускулатура, широкие плечи, узкие бедра, без привычной груди и округлых бедер. Ее внешний вид на- помнил мне изображение неандертальца из учебника по биологии за одним маленьким исключением. У нее был огромный хвост, тянущийся от ее копчика. Метра два длиной, с заострением на самом кончике он был срав- ним с плотным хлыстом.
В следующей клетке, стоящей напротив меня, суще- ство и близко не походило на человека. Хотя все же оно прямоходящее, а телосложение почти человеческое. Две ноги, две руки, шея, голова – на этом все сходство закан- чивалось. Я назвала бы это существо человекоподобной лягушкой. Сквозь ее тонкую кожу болотного цвета про- свечивались почти черные вены. Она, а это, несомненно,
была особь женского пола, как и предыдущая девушка, полностью обнажена. Видимо, только мне повезло быть похищенной в зимнем свитере и плотных джинсах.
Первое, что бросалось в глаза при рассмотрении этой лягушки, неестественно большая голова с огром- ными глазами. У нее нет ни носа, ни ушей, а вместо губ тонкая полоска рта. На руках и ногах кожаные перепон- ки, соединяющие пальцы. Ножки тоненькие, слегка кри- вые, такие же и руки.
Для меня даже смотреть на нее было сложно. Живое доказательство моего сумасшествия? Или вполне реаль- ный биологический организм инопланетного происхож- дения? Чушь, полный бред, вызывающий новый при- ступ истерики. А один взгляд, на последнюю из нас, и я была готова биться головой об стекло до тех пор, пока не проломлю собственную голову.