Глава 10
Беглец с Хатагай-Хаи
Шляпки гвоздей на дерматиновой обивке с внутренней стороны входной двери были покрыты пушистым инеем. Машинально отметив это, как и клуб пара, вырвавшийся из теплого помещения на улицу, Незванов подумал — надо сегодня же дать команду Глаголе, чтобы дополнительно утеплил тамбур, и вошел в больничный коридор. Тут он сразу столкнулся с женой, старшей медсестрой поселковой больницы. Она несла эмалированный поднос с бинтами, мазями и другой медицинской дребеденью.
— Привет! — кивнул ей Иван Петрович. Когда он уходил из дома, Лена еще спала. — Где он?
— Пойдем со мной, я как раз к нему, — ответила жена, и они вместе направились в конец коридора.
Пятнадцать минут назад Лена позвонила ему в контору и сказала, что к ним привели насквозь промокшего и, похоже, обмороженного человека, который назвался Артемом Бестужевым с Хатагай-Хаи и требует срочной встречи с директором по очень важному делу. Вспомнив, что слышал эту фамилию от Портнова, Незванов быстро отпустил заведующую складом, пришедшую с ежедневным докладом об остатках продовольствия, и отправился в больницу, выходящую окнами прямо на реку. Судя по рассказу Портнова, Бестужев был человеком серьезным и не стал бы без причины беспокоить директора.
В процедурной, куда вошли Незванов с Леной, доктор и дежурная медсестра помогали стоящему посреди комнаты высокому мужчине избавиться от одежды. Валенки, больше похожие на два бесформенных куска льда, уже сняли, и они валялись в углу на кафельном полу, начиная оттаивать. Ватные штаны стояли двумя железными трубами и не снимались обычным способом, стянуть их удалось, только уложив Бестужева на покрытую клеенкой кушетку. Разоблачив пострадавшего до трусов, доктор приступил к осмотру.
— Вы директор? — Бестужев нетерпеливо повернулся к Незванову.
— Я, — кивнул Иван Петрович. — А ты, как я понимаю, тот самый Бестужев, про которого мне рассказывал Портнов?
— Да погодите вы болтать! — недовольно перебил их доктор. — Дайте мне свое дело сделать! Или ты хочешь без ног остаться?
Минут пятнадцать он работал в тишине, прерываемой только короткими командами, отдаваемыми медсестре, обмазал Бестужева в нескольких местах какой-то вонючей мазью, перебинтовал ступни и удовлетворенно сказал:
— Вот и все! Удивительно, но ничего страшного. Даже температура не поднялась! Шкура, конечно, кое-где облезет, но это переживешь, поболит и перестанет. Удивительно, в такой-то мороз…
И добавил, обращаясь к директору:
— Можно его в больнице и не оставлять, но пусть побудет, пока одежда просохнет. И накормим заодно. А пока, если нужно, можете и поговорить. Третья палата свободная, идите туда и разговаривайте сколько угодно.
Они сидели на соседних койках друг напротив друга, и Бестужев со всеми подробностями рассказывал, что творилось на Хатагай-Хае с тех пор, как оттуда бежал Портнов. А Незванов, внимательно слушая Артема, не отрывал от него взгляда, не в силах отделаться от мысли, что смотрится в зеркало. И в самом деле, любой посторонний наблюдатель сразу отметил бы между ними несомненное сходство. Одинаковый рост, похожие фигуры, разве что у Бестужева мускулатура была более развита постоянными тренировками. Примерно один и тот же возраст. Лица одного типа, сухощавые, с тонкими прямыми носами, слегка выступающими скулами и крепкими подбородками. Только у Незванова были светло-русые волосы и серые глаза, а у бывшего капитана — темно-каштановые, а глаза, соответственно, голубые. Но если у директора едва заметные складочки в уголках плотно сомкнутых губ выдавали жесткость характера и склонность к гневным вспышкам, то лицо Бестужева, и особенно его глаза, говорили, что этот человек умеет сохранять спокойствие и самообладание в любой ситуации.
— Да-а, задачка! — протянул Незванов, когда Артем замолчал, закончив рассказ. — Вот, значит, и вооруженные силы появились, танки, артиллерия, мать их… Гуляйполе, говоришь? И батька Махно свой есть? Ну-ну… Как ты думаешь, они на самом деле пойдут на Тоболях?
— После моего ухода вряд ли, — покачал головой Артем. — Хлуднев ведь уверен, что я именно туда ушел, чтобы якутов предупредить. А раз так, то преимущество внезапного удара потеряно, уж это он должен понимать. Но вообще-то, кто его знает, что ему в голову взбредет? Все-таки нужно на всякий случай якутов предупредить.