– Ты снова дитя? – произнес голос, сухой, как крысиный коготь.
Уллиор обернулся и увидел, как его ужас воплотился в реальность. Анаста Малкорион бала там, менее чем в шести метрах, ее меч торчал из груди трупа, а ее фамильяр сидел у нее на плече и смотрел на Уллиора, склонив голову набок. Сверху, на зубчатых станах башни, восседали монстры со сложенными крыльями.
Малкорион вложила меч в ножны. Она почесала подбородок своего фамильяра и направилась к Уллиору. Он крепче сжал свой клинок и приготовился к тому, что ему предстояло сделать.
– Уллиор Архант, – произнесла вампирша. – Я много лет ждала этого момента.
Как и Уллиор, всю жизнь испытывающий страх.
– Нет! – закричал он и с отчаянием, которое породили сорок лет ночных кошмаров, бросился в атаку.
Приблизившись, он направил свой клинок в ее горло. Небрежным жестом, словно отмахиваясь от мухи, она выбила меч из его руки и повалила на спину. Она наступила ему на грудь, прижав его к земле, и наклонилась над ним. Безволосый череп и ее натянутая, мертвенно-бледная плоть преследовали его во снах всю жизнь, и теперь они настигли его.
Он так долго жил со своим страхом перед ней, что поначалу ему не показалось странным, что она произнесла его имя. «Она никогда не видела меня, – подумал он. – Откуда она знает? Она никогда меня не видела!»
Малкорион ухмыльнулась. Ее зубы блеснули во вспышке молнии.
– Да, – сказала она. – Я знаю твое имя. Я знаю всю твою жизнь. Я наблюдала, как ты растешь. Я наблюдала, как ребенок выползал из-под обломков своего дома и смотрел на резню, учиненную над всеми, кого он знал. Я видела, что сотворенное мною зрелище навсегда оставило на нем свою метку. Я наблюдала, как ребенок стал воином, который сражался бок о бок с Наковальнями Молотодержца, который пожинал славу на поле боя, несмотря на страх в его крови, и который, наконец, вернулся в крепость Фовос, что стоит в тени Полуночной. Я не раз была рядом с тобой, проверяя, достаточно ли созрела твоя кровь.
Она сделала паузу, и Уллиор заерзал, пытаясь освободиться от сапога, который пригвоздил его к мокрым каменным плитам.
Малкорион рассмеялась.
– Ты думаешь, что сможешь сбежать от меня? Неужели ты думал, что сбежал от меня? Неужели думал, что выжил в тот день по чистой случайности?
Уллиор замер. Воспоминание о худшем дне в его жизни снова всплыло перед ним и начало принимать другой облик. С каждым произнесенным Малкорион словом становясь все мрачнее.
– Я напала на вашу деревню с особой целью, – продолжила вампирша. – Это было частью взращивания, приготовления особого сорта крови. И оно требовало одного выжившего. Я избрала тебя. За два десятка лет твой страх возрос. Всю жизнь в твоей крови зрел страх и теперь пришло время опорожнить тебя.
Она выпрямилась и убрала ногу с его груди. Уллиор перевернулся на живот и вцепился в камни, стараясь отползти в сторону. Рука, холодная и когтистая, схватила его за шею и подняла в воздух. Его ноги беспомощно задергались.
– Хорошо, – сказала Малкорион. – Хорошо. – Она развернула его лицом к себе. Вампирша внимательно осмотрела его, поднесла поближе и принюхалась. – Ах, – произнесла она. – Да. Да, время пришло.
Одним движением когтя она перерезала ему горло. Его кровь хлынула в ночь. Он начал задыхаться, но Малкорион погрузила пальцы, которые сжимали его, глубже в плоть, и боль удержала Уллиора в сознании. Она снова понюхала воздух и довольно кивнула, затем погрузила палец в его рану и слизнула с него кровь.
Уллиор попытался закричать. Но не смог. Крик был заперт внутри его разума. Он кричал, потому что все его кошмары готовили его к этому. Они были частью его взращивания. Он кричал оттого, сколь лживой была его жизнь и сколь страшной оказалась правда. И он кричал от ужаса, потому что знал, что умирает, а ведь худшее еще даже не произошло.
Словно гадюка, Малкорион подалась вперед. Она вонзила зубы в шею Уллиора и стала смаковать новый сорт.
И наслаждалась она им еще очень-очень долго.
Notes
[
←1
]
Edgeward – сторона кромки (грубо говоря север). Coreward – сторона средоточия (грубо говоря юг). Можно сказать это стороны света во Владениях Смертных. Одна ведет к центру владения, другая – к Кромке Мира.