— Я понятия не имею, — процедил я сквозь зубы, слушая, как Лео заговаривает зубы Вишневецким, представившись моим другом и бывшим старостой их дочери. — Ты не исключаешь такого варианта, что ему просто скучно?
— Вообще-то, исключаю. Это же Демидов. Такие люди, как он, всегда ищут выгоду для себя в любой ситуации, — серьёзно проговорил Егор. — Но по какой-то причине я не могу составить на него карту вероятностей.
— В нём течёт кровь Вероники Лазаревой, сестры-близнеца нашего Эдуарда — пояснил я. — Так что, считай, что это мой дальний родственник. Поэтому вряд ли Демидовых вообще можно хоть как-то просчитать.
— Лео, мне очень приятно, это… — в этот момент отмерла Ванда и достала из коробки, которую вручил ей Демидов, заколку для волос. Эта заколка больше напоминала стилет с завитушками на конце, украшенный драгоценными камнями. На очень острый, хорошо заточенный стилет. Судя по тому, как загорелись глаза девушки, с подарком Лео явно угадал.
— Откуда он узнал о предпочтениях Ванды? — в очередной раз зашептал Егор.
— Он же сказал, что всё про неё знает, — ответил я, стараясь не обращать на такие мелочи внимание. Нужно было следить за Демидовым, чтобы он не выкинул ничего странного и не испортил семейный праздник, на который его, собственно говоря, никто не звал.
— Дмитрий Александрович, — обратился ко мне вновь зашедший в столовую Николай. Надо же, а я и не понял, что он уходил. — К госпоже Вишневецкой прибыл курьер из Москвы. Проводить его сюда или вы встретите его у ворот?
— Курьер? — переспросила Ванда. — Из Москвы? У меня нет никаких знакомых в Москве…
— Его и посылку проверили, ничего, что угрожало бы жизни кому бы то ни было, обнаружено не было, — продолжил Николай, проигнорировав слова Ванды.
— Веди его сюда, — махнул я рукой. — Вообще, это очень странный вечер. Боюсь, меня будет сложно чем-то ещё сегодня удивить, — пробормотал я, видя, как Егор кивает, явно соглашаясь со мной.
Долго ждать не пришлось. Буквально через минуту в столовую зашёл молодой парень в сопровождении. При этом он затравленно оглядывался по сторонам и явно нервничал. Дрожащими руками снял с плеч небольшой рюкзак и, раскрыв его, достал маленькую коробочку.
— Нервный какой-то, — резюмировала Ванда, не подходя пока ближе.
— Госпожа Вишневецкая, это вы? — обратился курьер к Ванде. Она кивнула, не сводя с паренька подозрительного взгляда. — Хорошо. Мне нужен документ с фотографией, удостоверяющий вашу личность, а после её подтверждения я сделаю снимок, который бы свидетельствовал, что именно вам была вручена посылка.
— Откуда такие странные требования? — спросил Томаш Вишневецкий, поднимаясь на ноги и подходя к дочери. В столовой сразу стало очень тихо, и все взгляды устремились к курьеру.
— Ну, — ещё больше смутился парень. — Мой начальник сказал, чтобы я себя обезопасил на всякий случай. Мне проблемы не нужны. Я даже именем отправителя не интересовался, так что все вопросы к моему боссу.
— Эм, ладно, — Ванда не стала спорить, обошла замершего парня и вышла из столовой. Ждать её долго не пришлось. Буквально через пару минут она вернулась с паспортом, протянув его выдохнувшему с облегчением посыльному.
Парень открыл его, внимательно изучил, сверился с фотографией, после чего отдал паспорт и посылку, доставая небольшой фотоаппарат. Сделав столь жизненно необходимый ему снимок, посыльный вылетел из столовой, даже не попрощавшись.
— Странно всё это, — Ванда повертела в руках коробку, после чего пожала плечами и развернула упаковку, вытащив бархатистый футляр чёрного цвета и карточку. Я даже не заметил, как подался вперёд, чтобы разглядеть то, что кто-то неизвестный решил ей подарить.
Открыв футляр, Ванда ойкнула и перевела немного расфокусированный взгляд на меня.
— Одна-а-ко, — протянул Томаш, стоявший рядом с дочерью.
Забрав из её рук футляр, он вытащил из него переливающийся на свету бликами перстень. Я подошёл ближе. Перстень был явно на женскую руку, только изумруд в центре по размерам практически не уступал тому, что был главным камнем в ожерелье Ванды. Такие крупные камни в кольца вставляли очень давно. Насколько я знаю, сейчас мода на подобные украшения сильно изменилась, предпочтение отдавалось более изящным формам.
— Равномерно распределённый насыщенный цвет изумруда. Камень, скорее всего, из Колумбии. Такие добывались там около пяти-шести веков назад. Вес около восемнадцати карат и специфическая огранка времён Империи. И только Лазаревы в своё время работали с подобными камнями, — задумчиво пробормотал Томаш Вишневецкий, рассматривая перстень. — Гравировки на перстне нет, что странно. Обычно Лазаревы клеймили все свои поделки. Драгоценный металл — высококачественный сплав белого золота и платины. Мне стоит знать, кто делает настолько дорогие подарки моей дочери? — хмуро поинтересовался он у Ванды, не обращающей ни на кого внимания. Она в этот момент вчитывалась в записку, рассеянно улыбаясь. Мы с Егором плюнули на все манеры и приличия и подошли к Ванде со спины, заглядывая в записку.