— Что ты делаешь?
— Мне пора домой.
— Терри…
— Это было ошибкой, Ник. Думаю, стоит прибегнуть к услугам доктора, как я планировала изначально.
— Если ты действительно этого хочешь, — сказал он, чувствуя разочарование.
— Я все оплачу.
Можно подумать, он ей позволит.
— Я обязан дать хотя бы половину.
Она кивнула:
— Так будет правильно.
Он надел пальто.
— Я отвезу тебя домой.
Терри не сказала ни слова, пока они спускались на лифте на подземную парковку, но казалось, Ник чувствовал, как мысли роятся в ее голове. И хотя ему ужасно хотелось знать, о чем она думает, он ничего не спросил. Когда она будет готова поговорить, он ее выслушает. Если он будет приставать к ней с расспросами, она замкнется в себе. Как бы близки они ни были, Терри никогда не открывалась ему полностью, и он ее понимал. Возможно, отношения его родителей были ужасны, но у него, по крайней мере, были отец и мать, которые любили его и его сестер. К моменту своего переезда в Чикаго Терри потеряла родителей и ее воспитывала тетя, которая с трудом терпела ее присутствие. Если она и любила Терри, то не умела или не хотела это показать.
Когда они подъехали к ее дому, Ник обнаружил, что Терри задумчиво смотрит вдаль сквозь лобовое стекло.
— Все нормально? — спросил он.
Она кивнула, но не сдвинулась с места.
— Уверена? Мы можем поговорить об этом.
— Знаю. Только… — Терри пожала плечами.
Что бы это ни было, она пока не готова делиться с ним.
— Ну, ты знаешь, где меня искать, если я тебе понадоблюсь, — сказал Ник, прекрасно осознавая, что Терри никогда ни в ком не нуждалась. Она могла бы стать автором пособия по самодостаточности.
Он наклонился, чтобы, как обычно, поцеловать ее в щеку, но она резко открыла дверцу и выскочила из машины. Наблюдая за тем, как она стремительно бежит к подъезду, не оглядываясь, он понял, что их попытка оставить отношения неизменными с треском провалилась.
Глава 4
Терри проворочалась в постели всю ночь, а наутро поняла, что все еще так же обескуражена произошедшим, как вчера, когда Ник подвозил ее до дому.
Она не хотела ничего менять в их отношениях. Но это уже случилось, и назад дороги нет. Они открыли дверь и не смогут закрыть ее, пока оба не пройдут через нее. К несчастью, она не имела понятия, что ждет их по ту сторону.
После длинного, абсолютно непродуктивного рабочего дня, посвященного раздумьям на тему о том, что будет дальше с их дружбой, она поняла, что решение было принято вчера в офисе Ника. Ей просто не хватило смелости признаться в этом раньше. И Нику, и себе. Поэтому она отправилась к нему домой. Он не звонил ей весь день, не присылал сообщений по электронной почте, понимая, что ей нужно время для того, чтобы все взвесить. Он всегда очень внимателен к ней.
Ник открыл дверь. На нем были джинсы и футболка, на талии повязан фартук, а руки испачканы шоколадным кремом. Воздух наполнял гостеприимный сладкий аромат.
— Привет! — Очевидно, он не был удивлен ее приходом.
— Мы можем поговорить?
— Разумеется.
Он сделал шаг в сторону, и она окинула внимательным взглядом его роскошную квартиру, которая станет ее домом на ближайшие девять месяцев или даже чуть больше. Хотя пространство было декорировано в строгом мужском стиле, квартира оставалась уютной и по-домашнему притягательной, возможно, благодаря мягкой мебели и огромному количеству семейных фотографий, служивших главным украшением интерьера.
Нику может не нравиться идея брака, но, когда дело касается его семьи, он готов к любому самопожертвованию.
— Пойдем на кухню, — сказал он. — Я пробую новый рецепт пирога.
Как истинный кулинарный гений, большую часть времени Ник проводил за выпечкой и готовкой.
Он всегда говорил, что, если бы не «Шоколад Кароссели», он открыл бы свой собственный ресторан, но оставить семейный бизнес не считал возможным.
Проходя через гостиную, Терри бросила пальто и сумку на диван и проследовала за Ником на его выдающуюся кухню, большей части приборов на которой она никогда бы не нашла применения.
— Что бы это ни было, пахнет превосходно, — сказала она, садясь на один из стульев за барной стойкой.
— Торт «Тройной шоколад», — сказал он. — Джесс попросила меня приготовить что-то особенное на день рождения Энжи к следующей субботе.
— Ей будет одиннадцать?
— Двенадцать.
— Вот это да! Я помню, как она родилась, как ты был счастлив, что стал дядей. Неужели прошло уже двенадцать лет?
— Чужие дети быстро растут, — сказал Ник, проверяя содержимое верхнего из трех противней. — Давай завязывать со светскими разговорами. Итак, о чем ты хотела поговорить?