– Но Вере ничего не сделают, не бойся. Я нашел ей отличного адвоката. Уже есть свидетели: из дома в день смерти Каси она не выходила. А женщину, ездившую на ее «Ниссане», близко никто не видел и описать не может.
Он хотел устроиться на краю койки – но потом решил, что лучше присесть на корточки рядом, и прошептал:
– Лиза, не бойся меня! Клянусь: я тебя не выдам. Только ответь на пару вопросов, чтоб я окончательно все понял. Вы с Касей были любовницами?
– Да.
– За что ты мстила ей?
– Я… положила всю жизнь, чтобы увезти ее в Лондон. А она отказалась. Никому не позволю так обращаться со мной.
– И ты решила ей мстить?
– Да.
– Анатолия и его жену придумала ты?
Она кивнула.
– И ты разлила воду на частном корте прямо перед Касиной тренировкой?
Снова кивок.
– Она могла не упасть.
Сухие губы прошептали:
– У меня был запасной вариант. Я наняла алкаша. Тот бы ей врезал. Но дьявол мне подсказывал – она упадет сама. Так и случилось. – На глазах показались слезы. – Я не хотела убивать Касю. Я хотела, чтобы ее обвинили, осудили. Чтобы она страдала.
– Но мужа ее ты не пожалела.
– Лес рубят – щепки летят.
– А Могилеву информацию тоже ты слила?
– Ну, конечно.
Она устала. Голова запрокинулась, глаза закрылись, запали еще глубже.
Диме показалось: заснула. Он хотел тихонько встать, но Лиза прохрипела:
– На диктофон записал?
Он взглянул с сожалением:
– Знаешь, чего мне жаль? Что на твоем пути не встретилось нормального мужчины.
– Ты правда не будешь меня сдавать? – По щеке покатилась слезинка.
– Нет. Поправляйся – и продолжай работать. Ты действительно классно и смело пишешь.
Дима вышел из реанимации и с наслаждением содрал мучительный гидрокостюм. Он торопился быстрее уйти из напоенной страданиями больницы. Обожженное, в страшных волдырях лицо Лизы стояло перед глазами.
Хорошо хоть правительство Москвы отозвало свой иск по ее обвинению в клевете.
Но куда больше радовало, что Надю тоже больше ни в чем не обвиняли. Не просто подписку о невыезде аннулировали, но даже извинились.
Пандемия продолжалась, миновал май, и к июню обычно законопослушная Митрофанова взбунтовалась. Библиотека по-прежнему не работала (ходили разговоры, что к концу месяца может открыться). И Надя заявила, что хештегом «останьсядома», а также кулинарией она сыта по горло. И поэтому уезжает на дачу.
– Там же все осквернено! – напомнил Дима.
– Ничего. Уборку сделаю. Дом заново освящу.
И мстительно добавила:
– А еще гулять буду. На речку ходить. И к соседям в гости. А ты, Полуянов, корми себя сам.
Они, почти за три месяца бок о бок, реально устали друг от друга. Да и на его внезапно полыхнувшую страсть к Касе Митрофанова до сих пор обижалась.
Дима не стал удерживать свою подругу в городе. Пару дней он с наслаждением просидел в квартире один. С удовольствием питался пиццей из коробки и валялся перед телевизором в уличной одежде.
Андрей Могилев сделал еще одну передачу, посвященную смерти Бардина.
Диму участвовать не позвали. Среди гостей присутствовала Касина сестра Лика. Мать актера Ольга Петровна. И даже Дениса Ивашова смогли заманить.
Лика покаялась, что завидовала счастью сестры. Поведала, как сначала согласилась ее покрывать, а потом начала шантажировать.
Ольга Петровна, вдруг разом растерявшая всю свою непробиваемость, рассказывала, что сын приходит к ней во снах. Она то и дело пускала слезу – и вместе с нею всхлипывал весь зал.
Денис Ивашов упорно утверждал, что всего лишь играл с Касей в теннис. Ну, и слегка ей симпатизировал.
Про Лизу Горихвост не упоминали.
Мятежная журналистка скончалась в реанимации неделю назад. Выпавшее из ее рук знамя никто не подхватил – поднятые ею острые темы заглохли. Виражи официальной статистики по ковиду и нелегальные испытания вакцины на психически больных теперь обсуждали исключительно на форумах и кухнях. Дима мог бы продолжить ее расследования, но куда с ними идти?
«Молодежные вести» в жизни не напечатают, а отправишься к оппозиционерам – спокойная жизнь сразу кончится. Надька вон из-за мелочей взбрыкивает. Выдержит ли она, когда с деньгами прижмут, начнут угрожать, подадут в суд за клевету?
«Вот Лизе – той правда была милее, чем спокойная, сытая жизнь», – точил себя Полуянов.
Хотя нет однозначных героев. За правду боролась – а своих личных врагов убивала. Так что вопрос о походе против власти для Димы пока остался открытым.
Как только, в конце июня, россиянам позволили пастись не только на дачных участках, но и в теплых краях, он немедленно купил два билета в Сочи. Надюхе деталей грядущей поездки не рассказывал, просто велел взять лучшие наряды, каблуки, ну, и купальник, конечно.