Саймон постучал ладонями по рулю и пропустил автомобиль на перекрёстке.
– Знаешь, Джен, – начал он, – Тут такое дело…
– Нет, даже не смей это снова гово…
– Мне дежурство поставили, – бросил Дорф, стиснул челюсти и зажмурился, понимая, что сейчас начнётся.
– Что?! В твой день рождения?! – воскликнула она. – Ты же прошлые выходные отдежурил, чтобы сегодня тебя не дёргали!
– Ну, там всё слетело. Грег приболел…
– Да это ты по-моему в конец приболел! – сорвалась Дженни. – Ты ведь сам напросился?! Чего молчишь? Знаю, что сам.
– Мне нужно это отделение, понимаешь?! – он шлёпнул ладонью по рычагу коробки передач. – А день рождения… Ну что день рождения… Подумаешь. Не последний год ведь живём…
– А что, если последний? – она пронзила его ледяным взглядом. – Я тебе не нужна что ли? Почему я узнаю об этом сейчас? Почему ты сразу не сказал? Ты вечно так – тянешь до последнего, а потом ставишь перед фактом! И это если вообще ставишь. Когда бы ты мне рассказал, если бы мама не позвонила? Или вообще ни слова не сказал бы, а ночью втихую свинтил в свою долбланую клинику?..
– Вот именно поэтому я тебе ничего и не сказал, – буркнул Саймон и включил барахлящее радио.
Стоило ему повернуть на подъездную дорожку, как Дженни выскочила из машины, не дожидаясь её остановки. Она хлопнула дверью и скрылась внутри дома. Она даже не обратила внимания на Грима, снова рвущего когтями сетчатый забор. Едва Дженни ступила за порог, пёс смолк, заскулил и уставился на Саймона своими белыми глазами.
– Ну что ты, дружок? – Дорф присел рядом и ткнул пса пальцем во влажный нос.
Грим дёрнулся, встревоженно засвистел и крутанулся волчком, неотрывно глядя в глаза Саймону, точно пытался привлечь его внимание к чему-то.
– Может ты и правда что-то видишь?
В доме послышался грохот. Дорф поспешил внутрь.
– Малыш, где эта дурацкая сумка? – крикнула Дженни со второго этажа. Саймон улыбнулся. Будто и не было никакой ссоры. В этом вся Джен.
– Под кроватью! – ответил он, поднимаясь.
Дженни крутилась в спальной, складывая вещи.
– Тебе помочь?
– Да я уже почти всё собрала…
– Почти, но не всё, – улыбнулся Саймон и шагнул в соседнюю полупустую комнату, оклеенную цветастыми обоями. Здесь они планировали детскую.
Как и тогда, он прошёл к нише шкафа, схватился за пыльную ручку, открыл дверцу и уставился на перепачканные пальцы. Он взглянул под ноги и увидел свои следы в плотном пылевом ковре. Как бы он хотел, чтобы Дженни снова включила свет.
– Что ты ищешь? – зажегся свет. Саймон прищурил глаза, а когда открыл, пыли не было ни на шкафу, ни на полу, ни на его руках. В проходе стояла Дженни с чёрной сумкой на плече.
– Колыбельку, – ответил он, заглядывая в пустой шкаф.
– Не нужно, – сказала Дженни и вышла.
– Ну зачем она нам сейчас? – Дорф догнал её на лестнице. – Как понадобится – дочь Дженис уже подрастёт…
– И обзаведётся собственными детьми, – она бросила сумку на пол в прихожей и накинула лёгкую куртку.
– Зачем ты опять начинаешь это… Тебе жалко колыбельку для сестры?
– Нет, дело не в этом… – она звучно задёрнула молнию. – Слушай, я продала её, ясно?
– Дедушкину колыбельку? – удивился Саймон. – Это же ваша семейная реликвия.
– Тебе-то что? Она всё равно тебя всегда нервировала.
– Прям вот с концами продала? – не унимался Дорф, зная, что колыбелька для Дженни очень дорога.
– Да в аренду, задрал… Чёрт, где мои ключи?
А где были её ключи? Саймон сосредоточился и вспомнил. Он прошёл вдоль комода, взрезая кончиками пальцев плотный слой пыли. Рука упёрлась в бежевую фарфоровую кружку, перепачканную застывшими пятнами кофе. Она подалась вперёд, но Дорф остановил её у самого края и взял в руки. Когда-то это была любимая кружка Дженни. Она всюду возила её с собой, сколько себя помнила – всегда пила из этой самой кружки, быть может, это была первая кружка в её жизни. Как-то Саймон её уронил и отколол ручку. Дженни рыдала. Глупо, наверное, было плакать из-за такой мелочи, но некоторые вещи по-настоящему привязывают, становятся частью тебя. Дорф бессознательно сжал ладонью часы на своём запястье. Когда он склеил кружку, она была как новенькая, разве что эти два коричневых ободка напоминали о падении. Дженни всегда держала кружку ручкой от себя, пропустив под неё свои тоненькие пальчики. Зачем он сюда подошёл? Ах да, ключи.
– Ключи, Саймон! – поторопила его Дженни.
Он поставил на место кружку, взял ключи от машины Дженни и вернулся в прихожую.
– Так, подожди, – его озарила внезапная догадка. – Так это она была на том билборде? Ты предпочла сдать колыбельку на выставку, вместо того, чтобы одолжить сестре?