-Крис! — безнадежно крикнула я.
Глаза словно улыбнулись мне, а затем растворились в темноте.
Что с Крисом там? Жив ли он? Я не знаю, и мне было чертовски больно об этом думать. Я спасла его, пусть даже и узнав о том, что он предал меня.
Стена испарилась, словно ее и не было. И мы оказались одни в пустоте. В прямом смысле этого слова.
— Еще немного и я сойду с ума, — сказал Мич, нарушая тишину.
Я посмотрела на него, как на идиота, потому что если он еще не сошел с ума, то я уже чувствую себя окончательно сумасшедшей. Яркий свет заставил нас поморщиться, и вокруг нас появились картинки. Словно кто-то листал слайды. Картинки мелькали с чудовищной скоростью. Бледные и измученные лица, смуглые, угольно-чёрные — всё перемешалось. Иногда изображения замедлялись. Они словно выбирали, показаться мне или исчезнуть без следа. Мы с Мичем в ужасе рассматривали пёстрый хоровод, превращающийся в обезличенную серую массу. Я стала к ней почти равнодушна в какой-то момент. Реальность вздрогнула. И расплавилась. У него было по-детски испуганное лицо. Такого лица я ещё никогда не видела у своего Стива. Он лежал на голой земле, весь был мокрый, будто его только вытащили из реки. После нескольких суток посмертного плавания в ней. Руки Стива были белыми и мокрыми, покрытыми вмятинками от долгого нахождения в воде. А вместо груди было месиво. Обветренное, коричнево-синее месиво из костей, крови и мяса. Внутри ничего не было. Всё было в крошки, в тесто перемолото какой-то ужасной мясорубкой. Это выглядело так, словно тысячи невидимых зубов впивались в ещё живое мясо, разрывали, пережёвывали, даже не откусив от всего тела. Его просто выели.
Это было мерзко.
Я надорвано вскрикнула и бросилась к умирающему телу.
Мои колени проехались по грязи. Мич исчез, запертый в клетке из чужих воспоминаний. Я закричала громче, прикасаясь рукой к гниющему кровавому месиву на месте груди Стива. И тут же с ужасом её отдёрнула. Передо мной был труп, лишённый жизни. От него пахло мертвечиной. Я смешала гнилостные сгустки с сырой землёй. Громко кричала, в попытках не плакать крепко, до боли прижимала пальцы к векам, будто надеялась выдавить глазные яблоки. Это был самый страшный кошмар, который я видела в своей жизни. Обессиленная, я отползла от трупа, силы покинули мое тело, но я продолжала двигаться вперёд, чтобы не видеть этот кошмар, который теперь никогда не забуду. Я рухнула в траву. Вокруг пахло росой и моей, горячей и живой кровью. Мне ничего больше не хотелось. Только умереть. Но я уже была мертва. Опершись на ладони, которые провалилась в траву, перемешанную с грязью, я почувствовала тепло руки на плече. Он помог мне подняться, и крепко обнял.