— Бей! Бей! — толпа свистела и улюлюкала.
Во мне закипала ярость. От удара я отлетела к стене и легко вскрикнула. Чёрт, как больно! А байкер, как огромная и непоколебимая глыба, всё надвигался на меня. Я нашарила в кармане толстовки телефон. Нужно выиграть время. Я отползла в сторону, ближе к стойке и нажала на первый попавшийся номер в телефоне. Быстро поднесла его к уху, одновременно отползая к стойке.
— Да? — откликнулся голос Кристофера.
— Привет, я в пабе, в центре, срочно приезжай, — протараторила я.
— Что случилось? — встревожено спросил Кристофер.
— Меня сейчас убьют. Всего-то! — засмеялась я. И отключилась.
Пока я говорила, я, оказывается, успела спрятаться за стойку, но надо мной уже нависала фигура пьяного мужчина. Я вдруг испугалась. Под ребром заныло. Плечи болели от ударов. Что? Что делать?! Я не знала. И поэтому просто вскочила и врезалась головой в живот байкеру. Байкер пошатнулся, но устоял. Его взгляд поплыл, но он вновь приблизился ко мне. Людские голоса смешались. Я быстро перепрыгнула через стойку, проскочила по столам к выходу, но меня схватили за капюшон, легко, как котёнка, потрепали на весу. Я замахала конечностями, но из этого не вышло никакого проку. Байкер ударил в живот. Он был слишком неловок и выронил меня, согнувшуюся от острой боли. Я так хотела встать! Но я была бессильна. Мужчина отошёл и поднял ногу для удара. Ой, мамочки, а я ведь даже встать не могу! Но тушу байкера вдруг снесло в сторону. Кристофер!
— Уберите этого… человека! — крикнул он остальным. Ха, видимо врачебная этика не позволяла Кристоферу называть людей так, как они этого заслуживают.
Пьяного байкера тут же схватили и выволокли на улицу. Охладиться, видимо. Интересно, почему эти твари раньше его от меня не отволокли? Кристофер тревожно наклонился надо мною. Я чувствовала, как он ощупывал мое тело на предмет повреждений.
— Больно? — всякий раз спрашивал он.
Что я могла ответить? Лишь пьяно ухмылялась и кивала. Он нагнулся надо мной так низко, что мягкие пряди его волос касались моего лица. Я схватила его за ворот куртки и, наплевав на боль, впилась в его губы. Я была злая, сминала и кусала, а он был так ошарашен, что не сопротивлялся. Я слышала, как народ вокруг воодушевлённо зашумел. Губы Кристофера были мягкие и какие-то слишком нежные для парня, такие нежные, что я не могла остановиться. Сладкие, как у девушки. Стоп, откуда я знаю, какие губы у девушек? О Боже, да я же сама девушка! В голове всё перемешалось. Я наконец оторвалась от Кристофера и увидела, как он удивлённо на меня смотрит. Мне вдруг стало нестерпимо больно от того, что Кристофер не Стив. Но Кристофер сразу подхватил меня на руки, очень бережно и осторожно. Вдруг стало темно, и я поняла, что теряю сознание. Очнулась я уже дома. На диване в гостиной. Пахло лекарствами. Я увидела свои забинтованные руки, я чувствовала запах мазей, рёбра были тоже чем-то перевязаны. Не знаю чем, я не врач. Голова у меня раскалывалась, мне было мерзко и жарко, но я была укрыта мягким пледом. Рядом сидел Кристофер, низко наклонивший голову. Он не сразу заметил, что я очнулась.
— Дай воды, — хрипло попросила я.
Кристофер как-то испуганно вздрогнул.
— Как ты? — спросил он, наливая воду в стакан.
— Хреново, — произнесла я и хотела засмеяться, но это оказалось слишком больно.
Кристофер хотел сам попоить меня водой, но я перехватила его запястье рукой и сама взяла стакан. Парень смотрел, как я пью. Он заговорил лишь тогда, когда я поставила стакан на тумбу.
— Я же говорил тебе пить лекарства и отдыхать! — сокрушался Кристофер. — Что теперь с тобой делать?
— Спасибо, что не отвёз меня в больницу, — проговорила я. Я ведь понимала, что если попаду в больницу, то кто-нибудь обязательно позвонит маме, и она всё узнает.
— Не за что, — буркнул Кристофер. И тут же заботливо поправил на мне одеяло.
Мы помолчали.
— Я должен остаться и присмотреть за тобой, — сказал наконец Кристофер.