В комнате внезапно ощутимо все сдвинулось. Все было легко, воздушно и весело, но теперь все серьезно, и почти душит меня интенсивностью.
Мои глаза расширяются, когда я стою грудь грудью с Мейсоном, который смотрит на меня и улыбается, как будто я самая интересная девушка в мире.
Я прочищаю горло и пытаюсь сделать шаг назад.
— Эмм, может быть, отпустишь, Мейсон.
Он смотрит на меня, как в оцепенении.
— Что?
— Она сказала, отпусти, — говорит позади нас резкий голос, прорезающий комнату с неоспоримым авторитетом.
Мейсон качает головой и опускает руки, как будто я физически сожгла его при звуке глубокого голоса Эйдена.
— О, извини. Немного задумался, — смеётся он, почти неловко.
— Все в порядке, — я успокаивающе улыбаюсь ему, когда Эйден пересекает комнату несколькими большими шагами.
Как только он достигает меня, он хватает меня за руку, собственнически переплетая свои пальцы с моими, его глаза словно стреляют кинжалами в Мейсона.
— Мы все можем помочь убраться завтра утром. Давайте поспим.
Прежде чем я успеваю ответить, он начинает тащить меня к своей комнате, бросая Мейсону «спокойной ночи» через плечо.
Он ведёт меня к своей комнате и закрывает за нами дверь, напрягая мышцы спины.
— Что это было? — спрашиваю я.
Он поворачивается, чтобы посмотреть на меня, его лицо пустое, но его напряженная спина выдает его.
— Я не знаю, о чем ты говоришь.
— О том ревниво пещерном человеке, который действует тобой? И во время игры тоже?
Эйден никогда не ведёт себя таким ревнивым и собственническим образом. Я имею в виду, иногда я знаю, что он рядом, но обычно это мило и просто, а не ревниво.
Он закатывает глаза:
— Я не пещерный человек.
— Ты знаешь, что я имею в виду. Что с тобой происходит? — я понимаю, что все ещё сжимаю футболку Ноя и беспорядочно бросаю ее куда-то на пол, ее прежнее значение полностью исчезло.
— Ничего не происходит со мной, — он старается держать свое лицо нейтральным, а глаза лишенными каких-либо заметных эмоций.
Он хорош в этом, но обычно он не защищает свои эмоции со мной. Мне не нравится как это, заставляет меня чувствовать.
Я сижу, скрестив ноги, на его кровати, в он прислоняется к двери со скрещенными руками, почти как в обороне.
— Ты так странно ведешь себя с Мейсоном, — констатирую я.
Он изучает меня, эмоции мелькают в его глазах, как будто решая, должен ли он мне что-то сказать или нет.
— Просто скажи мне, — решаю я за него.
Он вздыхает:
— Мейсон влюблен в тебя, Тея.
Я опешила. Из всего, что он мог мне сказать, я ожидала не этого.
— О чем ты говоришь?
Он скрещивает руки и пересекает комнату, чтобы сесть лицом ко мне на кровать.
— Это невероятно очевидно для всех, кроме тебя, — мягко говорит он. Я моргаю.
— Но буквально два дня назад он привел местную девушку в свою комнату и делал с ней бог весть что.
— Потому что он знает, что ты со мной. Но он не может избавиться от того, что чувствует.
У меня были подозрения, но теперь, когда Эйден подтверждает это, я не знаю, как себя чувствовать. Должна ли я что-то сказать Мейсону? Это просто неловко. Должна ли я игнорировать это и вести себя так, как всегда с ним? Я не хочу, чтобы что-то изменилось с нами; он мне как лучший друг.
— Вот почему ты так ревнуешь к нему?
— Я не ревную к нему, — быстро защищается он.
Я чувствую как уголок моего рта изгибается в улыбке.
— Да, ты абсолютно уверен.
Он пробежал расстроенной рукой по волосам.
— Я просто… я никогда не чувствовал себя так раньше. Странно видеть, как мой лучший друг пытается подкатить к моей девушке.
Боже ты мой. Эйден Паркер не знает что делать? И это из-за меня? Из-за всех этих вещей?
Мой пульс учащается, я ползу к нему на колени, его руки автоматически обвивают мою талию, когда он смотрит на меня.
— У меня есть ты, Эйден.
Он опускает голову и целует меня, как будто он задыхается, а я — тот воздух, который ему нужен, чтобы выжить. Его руки сжимаются, притягивая меня ближе к себе, я не знаю, где начинается он, а где заканчиваюсь я.
В итоге мы запутались в его простынях, его поцелуи в шею делали что-то с моими нервными окончаниями, о которых я могла только мечтать.
Когда он снова двигается снова поцеловать меня, я не могу удержаться от того, что происходит дальше: я зеваю прямо перед ним.
Мои глаза расширяются от смущения.
Вместо отвращения Эйден смеется.
— Думаю, нам нужно немного поспать, — говорит он, двигаясь настолько плавно, что оказывается подо мной, а его грудь — моей подушкой.
— Разве ты не собираешься выгнать меня, чтобы ты мог немного поспать? — дразню я.
Он нежно целует меня в лоб.
— Нет, мне и так удобно.
Будто алкоголь, поздний час, новое откровение или обнадеживающее присутствие Эйдена, мне удается погрузиться в мирный сон, как только Эйден крепко обнимает меня и притягивает к себе.
========== Глава 28. ==========
— Поздравляю! Вы победили! — говорит мужчина с импровизированной трибуны Эйдену, на что мы с Анной надулись, потому что мы тоже играли.
Сегодня вечер пятницы, и с тех пор, как Ной, Шарлотта и Чейз вернулись утром после празднования Рождества со своими семьями, мы все пошли на карнавал, о котором говорили местные жители.
Это довольно большое событие, когда люди из городов приезжают хорошо провести время.
Тут есть куча аттракционов, которые, если честно, выглядят довольно шаткими и здесь так же куча игр.
— В любом случае, эта игра сфальсифицирована, — бормочет Анна, когда Джулиан отдает ей ее куртку и сумку обратно.
— У Амелии перевязаны два пальца, и она не так уж плоха, — показывает Джулиан на мой палец, заставляя его взглянуть на свою девушку.
— Вы можете выбрать что-нибудь с верхней полки, — говорит мужчина Эйдену и показывает на мягкие игрушки среднего размера.
Эйден смотри на меня:
— Выбирай, что хочешь.
Я улыбаюсь ему и поворачиваюсь к мужчине:
— Можно того тёмно-синего дракона, пожалуйста.
Я благодарю его, когда он вручает его мне и прижимаю к груди, когда я поворачиваюсь к своим друзьям.
Эйден поднимает на меня удивленную бровь:
— Там целая коллекция симпатичных медведей и собак, но ты выбираешь дракона.
— Драконы — плохиши, — защищаюсь я, когда мы идём к фургону с едой, где должны быть остальные. — Плюс, он как бы напоминает мне тебя, Эйден. Думаю, я назову его Эйденом младшим.
Я улыбаюсь, когда держу дракона, чтобы он мог посмотреть на него.
Он выглядит удивленным.
— Как я могу напоминать тебе эту игрушку?
— Потому что ты пугающий и свирепый, как дракон, но внутри ты милый и приятный, как эта плюшевая игрушка, — говорю я ему, прижимая к груди Эйдена младшего, и сопротивляясь желанию ущипнуть Эйдена старшего за щечки.
— Я не милый и приятный, — ворчит Эйден, но в любом случае ему не хватает улыбки.
Анна ухмыляется:
— Говорит парень который сегодня утром потратил 20 минут, чтобы Джейсон и Джексон намазались солнцезащитным кремом.
— Ага. Я оказал нам всем услугу. Если они сгорят, кому, как вы думаете, они будут жаловаться всю неделю? Кому-нибудь в пределах слышимости, то есть нам всем, — он скрещивает руки на груди. — Пожалуйста.