– Знал, что это сработает, – смеясь, захлопывает дверь. А я не понимаю, что сейчас происходит. Как, вообще, я это допустила? Когда дала слабину, раз оказалась в такой глупой и неприятной ситуации?
– Твоя сумка останется у меня, а то неизвестно на что ты способна. Также я буду уверен, что ты не причинишь мне вреда своими когтями, – весело произносит «мотылёк», плюхаясь на сиденье рядом.
Поворачиваю голову и моргаю, пытаясь принять действительность. Не могу. Не даёт разум поверить в это.
– Ты совсем болен? – Шокировано произношу, а он резко нажимает на газ, отчего машину дёргает, и она с визгом летит по парковке.
– Пристегнись. Нет, чуть-чуть, – смеётся, а мой рот даже приоткрывается.
Торопливо натягиваю ремень безопасности, а этот идиот гонит по дорогам.
– Сбавь немедленно скорость, – требую.
– Ни черта, я голоден, – поворачивается ко мне, из-за чего «Ауди» немного ведёт в сторону.
– Держи руль, придурок! – Повышая голос, хватаю руль и выворачиваю его.
– Не паникуй, бабочка, у меня всё под контролем, – заверяет меня.
– Конечно. Немедленно останови мою машину. Быстро, – поворачиваюсь к нему, а он лишь ухмыляется.
– Нет.
– Тебя подружка дома ждёт. Чего хочешь добиться, мотылёк? Зачем тебе это надо? – Возмущаясь, хватаюсь за ручку на двери.
– Ничего. Правда, Шай, мне не нужны поблажки, можешь даже ещё жёстче тестировать меня. Я только «за». Обожаю это чувство. Камеры. Вспышки. Я желал этого, спал и видел, как буду пахать именно на этом поприще, а не снова тягать мешки и мыть полы.
– Тягать мешки? – С сомнением переспрашиваю.
– Да, – кивает. – Было дело. Последнее время брался за любую работу, я её не боюсь. И тебя не боюсь, к слову. Мой бывший агент не давал мне хороших заказов, хотя у него были, и я бы смог выполнить их. Нет. Ни черта. Однажды я видел тебя. Нет, не именно тебя, а твою машину. Ты выехала с парковки «Восьмого участка», там должна была состояться съёмка, участия в которой мне удалось добиться. А она оказалась отменена.
Приподнимаю брови, слушая его. Я не помню, чтобы его имя мелькало в этих съёмках. А именно я следила за ними и была там.
– Затем меня пригласила одна компания обсуживать приём корпорации совершенно случайно. И я согласился, ни черта мне не заплатили из-за тебя. Там же встретил своего агента и узнал, насколько был слеп и глуп, доверяя ему. Я обслуживал, а он был приглашён и привёл не меня, а другого. Обидно. Чёрт, ты не представляешь, как было паршиво внутри.
– Зачем ты мне это рассказываешь? – Недоумённо спрашиваю его.
– Не знаю, – пожимает плечами, останавливаясь на красный. – И тогда я узнал тебя. Дальше ты уже в курсе того, что было. Хочу сказать спасибо. Просто спасибо за всё. Я эмоционален, весь в отца, так говорит мама. Теперь хочу иметь друга, потому что отношусь к тебе именно так. Не понимаю, как это получилось, но с тобой интересно.
– Мне не нужен друг вроде тебя, мотылёк. Я не дружу с насекомыми, – отворачиваюсь к окну.
– Это было грубо, Шай. Но, наверное, привык к твоей манере общения. И называй меня именем, которое дано мне при рождении. Идёт? Ведь ничего плохого тебе не желаю. Честно. Ты можешь верить мне, – ощущаю, как горячее прикосновение опаляет кожу на плече.
– Не трогай, – цежу сквозь зубы.
– Почему? Люди иногда трогают друг друга. Это нормально.
– Всё. Ты меня утомил, – нажимаю на ручку, а она не поддаётся.
– Заблокировано. Не сбежишь, Шай, я намерен поужинать, – смеётся, надавливая на газ.
– Ты обнаглел, – поворачиваюсь к нему.
– Повторяешься. Почему Шай? Почему не изменила и не взяла другое имя? – Бросает быстрый взгляд.
Вздыхая, закатываю глаза, предпочитая не отвечать.
– Шайди. Твоё второе имя, как сказала твоя мама, совершенно не подходит тебе. Шай.
– Они хотели именно такую дочь. Тихую и спокойную. И мне плевать. У меня нет матери, – закрываю глаза, желая собраться и как-то избавиться от него.
– Уже понял, что ты не хочешь об этом говорить. Хорошо. У тебя есть подруга. Она очень милая. А между вами с Аароном что-то было? Хотя нет, не думаю…
– Закрой рот хотя бы на минуту.
– У меня нет друзей.
– Не верю.
– Честно. Лорейн не нравилось, когда я уходил куда-то с ребятами чисто мужской компанией. И чтобы сохранить отношения, пришлось забыть об этом. У меня есть только она и мама. Вот и всё.
– Почему? – Открываю глаза и поворачиваю голову к нему.
– Что почему?
– Почему ты прогибаешься под слишком ревнивую подружку, которая из тебя верёвки вьёт? Унижаешься перед ней? Это поведение недостойно мужчины, – замечаю я.