— Что-то случилось? — состроив непринуждённый вид, задала я вопрос, на который она, резко обернувшись ко мне, с воодушевлением протараторила:
— Мне понравился один парень, и он пригласил меня на свидание!
Она сжала ладони между собой и ждала моей похожей реакции. Но всё, что мне хотелось сделать, — это закатить глаза, да поглубже в череп.
— Что за парень? — без всякого интереса спросила я.
— На прошлой неделе, в четверг отец позвал семью своего коллеги к нам домой на ужин. Там был их сын, и, бог ты мой, Руночка, какой же он красивый! Вежливый, добрый, умный. Правда, молчаливый или стеснительный — этого я ещё не поняла. Но я ему тоже понравилась, и вчера, после повторного ужина, он предложил меня куда-то сходить в субботу! — её лицо вмиг изменилось. Замолчав на долю секунды, она продолжила: — Стой, это же завтра? Сегодня, что? Пятница?
Я кивнула.
— Бог ты мой, тогда завтра! Но знаешь, он почему-то не обозначил это как свидание... Но это же должно быть свиданием? Верно, Руна? Я же права? — слова лились нескончаемым потоком из её красивых губ, и к концу рассказа Гвен глубоко вдохнула от нехватки воздуха. Тон её мягкого голоса со счастливого резко сменился на неуверенный, обеспокоенный, чего я как раз ожидала.
— Необязательно, — бросила я. — Может, он просто хочет подружиться.
— Я всё же буду надеяться, что это свидание, — не отступала от своего Гвен, чем вызвала во мне раздражение.
— Как хочешь.
Я повернулась к тетради и продолжила переписывать информацию с презентации, но боком ощущала, что Гвен всё ещё смотрела на меня и молчала. Очевидно, она почувствовала моё раздражение, которое я даже не пыталась скрыть. Эмоции мой враг, а язык их посредник. Прикрыв веки, я опустила ручку и тихо, почти себе под нос, произнесла:
— Прости.
— Почему каждый раз, когда у меня появляются к кому-то чувства, ты так реагируешь? Я понимаю, что иногда выбираю не тех... — не успела она договорить, как я перебила её и выпалила:
— Не иногда. Всегда, Гвен. Ты всегда выбираешь не тех. Все твои бывшие либо изменщики, либо встречались с тобой от скуки. И после каждого расставания ты лежишь прикованная к кровати, а я пытаюсь тебя реанимировать. Разве тебе это не надоело?
Она мигом замкнула рот. Смотрела на меня с широко распахнутыми глазами, будто не верила в услышанное. В эту же секунду, осознав свои только что сказанные слова, я позволила жалости коснуться моего лица: кончики бровей у переносицы потянулись вверх, сухие губы сжались в нить, челюсть напряглась. И когда я уже собралась во второй раз просить у неё прощения, она заговорила:
— Конечно, надоело. Но я ничего не могу с собой поделать. Мне очень сильно понравился Вильям, и он не кажется плохим. Наоборот, от одной лишь мысли о нём в моём животе оживают эти, как его там, бабочки! Просто тебе нужно один раз его увидеть, и сразу всё поймёшь! — на последнем предложении она уверенно ухмыльнулась краем губы.
— А ты знаешь, что бабочки в животе — это признак тревожности? — я изогнула бровь.
— Руна! — обессиленно выдохнула Гвен и откинула голову назад, а после добавила: — Ничего ужасного от одного свидания не случится!
Я смиренно закрыла глаза. Под напором непробиваемого счастья коим она была полна, мне пришлось сдаться и смириться с чувствами подруги.
— Так его Вильям зовут? — переступая через себя спросила я.
На взгрустнувшем лице Гвен проявилась радостная улыбка.
— Да, — кивнула она. — Красивое имя, правда?
— Вполне, — промямлила я и переключилась на лекцию.
***
По окончанию всех пар я вышла из здания университета, попрощалась с Гвен и направилась в сторону общежития. Путь до нее лежал через аллею, усыпанную деревьями, потерявшими зеленый окрас лепестков, фонарными столбами, порой разбитыми и металлическими скамьями. Прогуливаясь прохладным осенним днем в полном одиночестве, я чувствовала приятную пустоту в голове. Мне был необходим этот момент после долгих занятий и нескончаемой болтовни Гвен о том, как она по уши влюблена.
Не стану скрывать: порой я завидовала ей — тому, как она с лёгкостью могла позволить себе влюбиться в кого-то. Правда, в итоге страдала она больше, чем любила, но это не отнимало у неё желания продолжать дальше открываться людям. И сколько себя помню, я никогда не была такой — не любила.