— Конечно.
Она протянула мне свою руку, которую я, не колеблясь, взял в свою и повёл в сторону, где было не так многолюдно. Из колонок играла музыка, которую я слышал впервые, но Руна уже виляла бёдрами, ловя телом каждый ритм. Её глаза были закрыты, руки приподняты в лёгком танце, а губы размыкались и безмолвно повторяли слова песни.
Я пытался подстроиться под неё, подхватить движения, не отставать, но, признаться, хотел просто стоять в углу невидимой тенью и любоваться. Вцепиться в неё взглядом, но не лишать свободы, которую она ценила больше жизни.
За два года, что мы знакомы, я понял, что Руна с лёгкостью могла прожить жизнь в одиночестве и ни разу не пожалеть об этом. Вечера она предпочитала проводить, заперевшись у себя в комнате с новой книгой в руках и горячим чаем в большой кружке, в то время как я рвался на улицу, чтобы не сойти с ума в четырёх стенах. Казалось, она могла молчать месяцами, возможно, даже годами, а вот мне всегда нужно было с кем-то поговорить. Её мечтой была тихая, беззаботная жизнь — без лишних мыслей и забот, — что было противоположностью моим желаниям. Но какими бы грёзами я ни жил, главной неизменно оставалась она — такая недоступная и скрытная.
Руна не была моей целью. Я не жил изо дня в день с мыслями заполучить её, приручить, удержать возле себя.
Она всего лишь была любима мной.
И только мной.
Глава 6. Руна
Мои веки тяжелели с каждым монотонным словом мистера Уолша, а он, расхаживая по лекционному залу, изредка одаривал нас своим скучающим взглядом. В основном он глядел себе под ноги либо на пустые стены, словно видел на их поверхности текст лекции. В маленькое окно, расположенное чуть ли не у потолка, стучалась сухая и тонкая ветвь, которую безжалостно гонял туда-сюда ветер. Каждый её стук сливался с голосом мистера Уолша, затягивая моё сознание всё сильнее в сладкий сон, как после принятия хорошего снотворного.
Я сидела одна. Рядом пустовало место, обычно всегда занятое Гвен, но её не было, а мой телефон молчал: ни сообщения от неё, ни звонка. Недолго думая, я списала всё на крепкий сон, из-за которого она не слышала звона будильника, и была рада, что хотя бы одна из нас сегодня выспится. И забавно было то, что ни один из присутствующих не осмелился подсесть ко мне, словно это место было закреплено за ней.
Моя голова медленно опускалась вниз, к листам тетради, отдалённо похожим на подушку, предвкушая их мягкость, как вдруг по аудитории раздался одиночный хлопок. Резко выровнявшись, я огляделась, ища источник шума, и увидела, как мистер Уолш кинул на свой стол книгу, которую, по всей видимости, захлопнул. Он на одном дыхании заявил, что лекция окончена, после чего десятки студентов мигом повставали со своих мест. Они спешно собрали вещи и устремились к выходу, а я плелась сзади них, не видя смысла торопиться.
Но телефон в моём кармане кои-то веки завибрировал, и, взяв его в руку, я увидела сообщение от Гвен. Она подтвердила мои мысли, списала своё отсутствие на редкую, но меткую бессонницу и следом написала, что ждёт меня на первом этаже.
Ожившая, я ринулась в сторону лестницы, пролетела по ней вниз и, среди толпы людей, казавшихся однотипными, заметила яркую Гвен. Она стояла в углу, оперевшись спиной о холодный мрамор, всё её внимание было направлено на окна, выходящие на парковку, а брови сжаты у переносицы, словно какие-то мысли не давали ей покоя. Идеально прямые светлые волосы струились по плечам и заканчивались ниже груди, худые ноги обтягивала белая джинса, а пухлые губы не имели оттенка.
Подходя ближе, я всё больше замечала её усталый, на грани изнеможения вид. Тонкая кожа на её лице казалась чуть ли не прозрачной, а под глазами легли серые полумесяцы.
Нас разделяло пару шагов, когда она наконец заметила меня и повернула голову. За долю секунды её обеспокоенный вид сменился приветливой улыбкой и тусклым бликом в изумрудной радужке. Я невольно повторила за ней, потянув концы губ вверх, и расправила руки для объятий, в которые она охотно упала. Обычно меня всегда окутывал её конфетный аромат, врываясь в лёгкие, вытесняя оттуда воздух, но сейчас от него остался лишь слабый шлейф.
— Скажи мне, что я успела хотя бы на третью пару, — произнесла она надломленным голосом около моего уха, от чего я ощутила, как волнение острыми иглами вонзилось мне в спину.
— Успела-успела, — поспешила я успокоить подругу, а после отпустила её и сделала шаг назад. — Ты как?
— Если честно, то не очень. Мне кажется, ты это сама понимаешь по тому, как я выгляжу, — она очертила пальцем круг у своего лица и иронично ухмыльнулась.