— Вильям приехал! — заорала на весь этаж Гвен и обернувшись, я увидела, как она влетела в комнату.
— Наконец-то, — бросила я.
— Срочно! Как я выгляжу? — подправив платье, взволнованно спросила она и, казалось, вот-вот упадет в обморок.
— Отлично. Накинь на верх что-то и пошли, — скомандовала я и прихватив свое пальто, спустилась вместе с Гвен вниз.
Из кухни выглянула Лидия, протирая руки об маленькое полотенце. Она прошлась по дочери оценивающим взглядом и удовлетворенно кивнула.
— Мама он уже тут! — продолжала верещать Гвен и подбежав к прихожей, начала натягивать на ноги длинные ботфорты.
— Хорошего вечера, — пожелала Лидия и следом мило обратилась ко мне: — Рада была тебя видеть, Руна. Заглядывай к нам почаще.
— И я вас, миссис Коллинз, — взаимно ответила я.
В последний раз взглянув в небольшое зеркало у входа Гвен подправила волосы, быстро осмотрела свой макияж и зачем-то перекрестившись, открыла дверь. Она уверенно шагнула вперед и стук её каблуков об асфальт постепенно удалялся. Я неспеша намотала вокруг шеи шарф, попрощалась с миссис Коллинз и пожелав ей хороших выходных, вышла вслед за Гвен.
Холодный ветер сразу же резанул по моему лицу, заставляя плотно зажмуриться. Потянув руку к шарфу, я приподняла его до носа, чтобы скрыться от холода, и, когда тёплое дыхание коснулось щёк, открыла глаза. Мое внимание сразу же приковалось к мужской фигуре, что стояла неподалёку. Меж его пальцев неторопливо тлела сигарета, ноги скрещены, а спиной он расслабленно опирался о старомодную машину, которая, казалось, была его точным олицетворением.
На широких плечах висело чёрное пальто, под ним — такого же цвета водолазка и строгие брюки с идеально ровной стрелкой. В ночи его кожа выглядела нездорово бледной — словно обескровленной, ни разу не видавшей солнца. Волнистые, в точь оттенка перьев ворона, волосы развевались на ветру, непослушно спадая на высокий лоб и выразительные глаза, которые, вдруг приподнявшись, нашли меня.
Пульс застучал в висках. Сначала медленно, осторожно, а после — словно перед смертью — неистово, бешено. Грудь сдавила призрачная рука, мешая дышать и заставляя задыхаться, а обычно сухие ладони покрылись тонким слоем липкого пота. На каждом сантиметре своего тела я чувствовала его взгляд, но расстояние мешало увидеть, какое оно было.
Зато я прекрасно видела Гвен. Она была меньше его в два раза и рядом выглядела полной противоположностью — светом, потерявшимся во мгле. Под натиском его взгляда моя нога неуверенно сделала шаг назад, и, заметив это, Вильям насупил аккуратные брови, а Гвен, явно понявшая, что обделена вниманием, обернулась назад, но там меня уже не было.
Бесшумно юркнув обратно внутрь дома, я прикрыла дверь и пыталась совладать с собственным сердцебиением, пока Лидия, пришедшая на звук шагов, о чём-то обеспокоенно спрашивала меня. Но слов её я не слышала.
Мысли бесконечным круговоротом мучили мою голову, сражаясь за возможность быть замеченными, но одна из них была громче всех. И звучала она так: я не хочу оставаться одна.
Глава 2. Вильям
Сумеречное небо медленно затягивало тучами, плотными и неподъёмными. Под подошвами хрустела, словно хрупкая кость, опавшая листва, а ветер, резким холодом царапавший кожу, уносил в сторону тонкий дым сигареты. Поднеся фитиль к губам, я повторно затянулся, согревая изнутри лёгкие, и устало откинул голову назад.
Всю дорогу до её дома я считал ошибкой, а своё предложение — подавно. Гвеневра Коллинз, какой бы идеальной, по мнению общества, ни была, не вызывала во мне никаких чувств, кроме редкого раздражения и сочувствия. Но я здесь. Стою перед её домом, жду и молюсь Всевышнему, чтобы она случайно подвернула ногу или внезапно простудилась.
Выпустив тяжёлый дым, я заметил мягкое свечение перед собой и посмотрел в его направлении. Молитвы не услышаны, и Гвен, разодетая в платье и бежевое пальто, шла навстречу ко мне. Полностью здоровая.
Каждый стук её каблуков об холодную брусчатку бил в виски тупой болью. Я встречал её взглядом, безо всякого желания отходить от машины, и опустил руку с сигаретой к ногам. Гвен остановилась в двух шагах от меня и заговорила первой:
— Привет! — широко улыбнулась она.
Я коротко кивнул ей в ответ и, как подобает в таких ситуациях, сделал комплимент: