Зато в ней они видели прежде всего симпатичную мордашку и отсутствие принадлежности к элите. Поэтому, хоть и со скрипом, но дела шли. Более того, шли они гораздо быстрее, чем даже у юристов клана.
Дошло до того, что Громов попросил её получить какое-то очередное разрешение на внедрение какой-то новой системы защиты. Она уже получила лицензию для журнала, все разрешения для Громова, и вот теперь осталась последняя инстанция — патент и лицензию на продажу обручей памяти. Здесь дело тормозилось тем, что она, похоже, понравилась этому председателю, и он намеренно затягивал процесс. Откуда ей было знать, что так быстро не получал разрешения ещё никто. Просто многие прониклись её положением «замордованной злобствующим деспотом бедняжки» и помогали из жалости. Самой Люсинде было плевать на жалость, главное, что результат был.
За все дни отсутствия Керн позвонил впервые. И сразу вывалил задание, не уточнив деталей. Люсинда решительно набрала номер шефа, но сигнала не было. Она удивленно посмотрела на телефон и снова набрала номер — бесполезно. Словно у Керна и вовсе нет никакого телефона, или же он попал в место, куда не может пробиться ни один сигнал.
— Вот что тебе помешало уточнить, какому Егору я должна передать твою просьбу? — спросила Люсинда у трубки. — Так, если следовать логике, то охраной у нас сейчас занимается Громов. Но, он не занимается элементами магической составляющей.
Люсинда потерла лоб. Она за прошедшее время видела Егора Ушакова лишь однажды, издалека. Как оказалось, он помогал Громову устанавливать кое-какие элементы защиты. Она тогда малодушно свернула в сторону, чтобы не встречаться с ним. И так докатилась до того, что так и не смогла найти в себе силы постирать пропахшую им наволочку. Она так и лежала отдельно от остального белья. Люсинда понимала, что просто бредит, но что-то поделать с собой не могла. Сам же Егор не делал попыток снова встретиться, что привело девушку к логическому выводу: сыну всесильного клана просто надоела несговорчивая игрушка. Зачем напрягаться, если к его услугам будет любая, стоит только свистнуть. И вот теперь ей предстояло решить, какого из Егоров ей нужно озадачить. При этом вариант, что Керн не посмеет вот так запросто раздавать поручения Ушакову, даже не пришел ей в голову. Ещё как посмеет, его вообще подобные мелочи не волнуют. Керну что-то надо и попробуй отказать. Люсинда нервно хихикнула. Затем решительно набрала номер Громова.
— Константин Витальевич велел передать, чтобы ты ставил какой-то контур страха. По-моему, это так звучало, — выпалила она. Ответом ей послужило молчание. Затем Громов осторожно ответил.
— Люсь, он же должен знать, что я не смогу его поставить, даже, если очень сильно захочу. У меня просто нет таких возможностей и навыков. Этот контур — это адская смесь различных стихийных составляющих, включая смерть, которые переплетены с сигнальными нитями и хер знает, с чем ещё. Ты уверена, что он меня просил его поставить?
— Нет, Егор, не уверена. — Люсинда снова потерла лоб. — Он сказал, чтобы я попросила Егора, ещё добавил, что смерть сам добавит, когда вернется.
— Может быть, Константин Витальевич имел в виду Ушакова?
— Понятия не имею. Я пыталась уточнить, но он недоступен. Думаю, что ты вполне можешь позвонить Ушакову и уточнить.
— Люсь, а может ты сама ему позвонишь? — от этого предложения у Люсинды чуть телефон из руки не выпал. — Я уже несколько раз просил его помочь, а тут даже не понятно, о чём именно говорил Керн.
— Я… — Люсинда кашлянул. — Я не знаю, уместно ли это.
— Конечно, уместно, тем более, что вы, вроде бы, знакомы. В общем, позвони, уточни, хорошо? — и он отключился, не дожидаясь ответа.
Люсинда посмотрела на телефон, как на ядовитую змею.
— Да вы все издеваетесь надо мной, — прошипела девушка и набрала номер. Сначала никто не брал трубку, а затем прозвучал немного недовольный голос.
— Ушаков.
— Егор Александрович, Константин Витальевич просил передать просьбу помочь поставить контур страха. Смертельную составляющую он сделает сам, как только вернется, — Люсинда специально выбрала сугубо официальный тон. Проговорив заготовленную фразу на одном дыхании, она уже хотела быстренько отключиться, но тут Егор подал голос.