Вспоминать все это неприятно. Перебираю все моменты своего нахождения в клубе и удивляюсь, они то там с Лысым как очутились? Вроде элитный спецназ, что забыли в клубе? Наверное снимать женщин себе на ночь пришли.
Не зря же я на себе чувствовала взгляд прожигающий, пока на танцполе топталась. Он что, за мной следил? С него станется не зря же кличка Хакер. Интересно, он меня сразу узнал?
Согреваюсь и мысли уплывают, ни о чем уже думать не хочется.
Просыпаюсь, уже когда солнышко светит в окно, а мне и надеть нечего. Пусть футболка и как платье, но неприлично короткая для хождения по дому.
Открываю створки шкафа и роюсь в тети Машиных вещах.
Мне везёт, темно синее платье в белый горох, на запах завязывается пояском. Рукава наподобие кимоно. В принципе оно и есть, на улицу не пойдешь, а до общаги доехать и по дому, самое то. Нахожу мягкие балетки, вот здесь мне повезло, мой размерчик. Быстро одеваюсь и бегу вниз. Надеюсь, что Костя уже свалил.
На кухне Вика одна, она не знает, где Вовка и Костя, машина этого… даже не знаю, как и обозвать его, стоит во дворе. Я вчера от злости даже не заметила на чем, приехала, а сейчас смотрю на седан премиум класса и офигеваю. Не хило так живет наш спецназ, стоит такая тачка несколько лимонов. Не совсем уж дорогая, но тоже не слабая.
Вика носится по кухне, заваривает чай, печет лепешки.
—Я возьму одну? — Я умею готовить, но сегодня не хочется, от слова, совсем.
Она кивает, достаю из холодильника сгущенку, наливаю себе кофе из кофемашины и сажусь, намазывая сгущенку толстым слоем.
Я даже не успеваю намазать все кусочки, когда Вовка заходит в кухню, у него бровь в крови и щека, капли срываются и падают на футболку.
У меня руки выпускают ложку, которую я держала только что в руке, они становятся как будто не мои. Упираюсь взглядом в футболку в мелких каплях крови и валюсь на спинку, мне кажется я перестаю видеть и дышать одновременно. Прихожу в себя, когда брызги холодной воды оседают на моем лице. Вовка уже без футболки, на лицо я стараюсь не смотреть.
У меня всегда так, боюсь я крови с тех пор, как мою любимую собаку, наш сосед задавил и проехал по ней, кровь брызнула и попала на меня. С тех пор не могу видеть кровь. Я даже сдаю кровь, отвернувшись и выбрасываю ватку не взглянув.
Как оказываюсь на диване в гостиной, я не помню. Помню, как плачу рассказываю свою историю. Прижимаюсь к Косте, пытаюсь спрятаться от воспоминаний, слезы катятся по щекам. Он мне сейчас кажется таким надежным и родным. Он проводит пальцем по моим губам, собирая мои слезы, а потом вдруг начинает меня целовать, проталкивая свой язык мне в рот.
Я конечно целовалась с пацанами, что называется “учились на помидорах”, целовались долго до синевы губ, взасос. Но вот так никто свой язык мне в рот не проталкивал. Мне бы укусить, но я балдею, мне нравится, внизу сразу становится мокро, а потом, понимаю, что это … Хлыщ, долбаный Хакер, который вредный хам. Начинаю стучать кулаками ему по груди упираюсь ладонями в мокрую майку и удивленно понимаю, что она мокрая от пота и запах пота касается моих ноздрей, но мне совсем не противно, а хочется еще нюхать. Он отрывается от моих губ и пытается выровнять дыхание.
Моя ладонь летит к его лицу, действуя скорее по наитию, чем действительно хочу ударить.
Он легко ловит мою ладонь, успевает, даже пройти пальцем по тыльной стороне в мимолетной ласке.
—Не стоит, ведь помогло? Успокоилась? — А сам ухмыляется, давая понять, что делал вроде это, только для того, чтобы снять стресс. Тем самым уничтожая всю прелесть момента, по крайней мере для меня.
В душе рождается злость, на него, на себя, на всю эту ситуацию.
Трель телефона заставила его подняться с дивана, тем самым, освободив меня совсем, и взглянуть на дисплей. Он сначала вздыхает, как будто пытается успокоиться, а потом отвечает на звонок.
О чем он говорит, я не понимаю, обхватив себя за плечи руками, без него мне становится холодно.
—Я там в прихожей твой телефон положил на тумбочку. — Слышу голос Кости. — Вовке скажи, что меня дернули.
Вика идет следом, что-то держа в руке, и возвращается с пустыми руками, а я слышу, как хлопает дверь, и начинает урчать мотор машины.
Вовка открывает ворота, чтобы Костя мог выехать. И зовет нас завтракать.
АНЖЕЛА ДЕВИС —Американская правозащитница времен"холодной войны" отличалась густой шевелюрой из мелких кудряшек,афроамериканка.