Не люблю легкодоступных женщин, мне и Вика не нужна, она с мужиком живет, но отец настаивает.
Разве могу я пойти против воли старших, хотя в сердце уже поселилась другая.
Мы вчера камеры посмотрели, Наташу какой-то мужик на плечо взвалил и утащил.
Кто такой, пробить не удалось. Охранники сначала не хотели нас подпускать к камерам, но потом узнав, что назревает международный скандал сдались. Мы ведь иностранцы и девушка пропавшая была с нами, никто же не знает, что она русская. Сначала на камерах было видно, как вокруг девушки водили хоровод подвыпившие юнцы, а потом откуда-то взялись два накаченных мужика, что-то сказали, и юнцы ушли даже не оглядываясь.
—Она вышла на связь, Авас.
Хабир ворвался в мою комнату без стука. Это дома я, господин Авас, или господин Азими, а здесь просто Азиз.
—Ее брат забрал, вид не понравился ее одежды, и время позднее.
Он довольно потирает руки, хоть кто-то в семействе девушки недоволен ее поведением.
Мы так и не знаем, кем приходится тот мужик Наташе, у которого живет Вика. Но это единственная ниточка, которая я надеюсь, приведет меня к ней. И я наконец завершу никах, произнеся кальбиту и вручу махр, хоть и довольно давно было начало нашей свадьбы. Вернусь, наконец, домой.
—Они с Викой едут в город, есть геолокация.
Вскакиваю с кровати, предстоит встреча, сейчас хотя бы выяснить все подробности, а дальше разберемся.
Наташа.
Я рада, что не придется сидеть в четырех стенах, да еще наблюдать недовольную физиономию братца. И так понятно, что мешаю я им.
Торговый центр недалеко от дома, народу не очень много, мы уже в супермаркете. Верчу головой, пытаюсь найти Хабира, я все таки надеюсь, что он придет. Всю дорогу мы переписывались, и я не слышала ни слова упрека в мою сторону.
Вовка, что-то пробурчал про гостей в выходные, и оставив нас с Викой одних, ушел в сторону мясного отдела.
—Я тебя вижу.
Пришло сообщение от Хабира. И я увидела уже знакомого мужчину, который махал мне рукой. Пошла ему на встречу. Вика немного притормозила. Я подошла к группе мужчин и приветствовала их на фарси. Один, кивнув мне, прошагал мимо. Мало ли, что ему купить нужно. Тем более разговор завязывался интересный. Они подтрунивали надо мной, что брат у меня сердитый. Я не стала развенчивать миф о “брате”, зачем им знать подробности.
Вспоминаю Костин поцелуй и покрываюсь румянцем. Хабир, наверное, принял этот румянец на свой счет, берет меня за руку и гладит тыльную сторону моей ладони, а большим пальцем проводит по самой ладони. А мне выдернуть хочется эту самую руку, вроде и ласка, а неприятно...
—Наташа, нам пора.
Ситуацию спасает Вовка, он ведет расстроенную чем то Вику, положив ей руку на талию.
Киваю в знак прощания, повторяя на фарси “бе-бäхш-ид”.
Вовка какой-то странный, постоянно смотрит на Вику, как будто спросить что-то хочет. Ну, и спросил бы уже, раз хочется, зачем в себе все держать. Выбираем торт ”Тирамису”. Вика, аж подпрыгивает от названия торта, светясь от радости.
Как все-таки ей мало нужно для счастья, умеет она радоваться маленьким неожиданностям в своей жизни.
Вот бы и мне так. Так нет, везде пру нахрапом, пробиваю себе дорогу. Может, сказалось недолгое мое сиротство, а может, заложенные моей родной мамой слова.
Я и маму Надю не сразу к себе подпустила, все думала, из-за денег они меня взяли. Пока дед не разложил все по полочкам. Да, и мама все мои закидоны вытерпела.
—Полагайся только на себя дочка, не все готовы будут тебе помогать. Есть такие, которые за твой счет захотят решить свои проблемы.
Слова прочно отложились в моей голове.
Вот и держу все в себе, позволяя выйти наружу наигранному веселью. Показывая себя оторвой, так легче.
Мы возвращаемся домой. Вовка все такой же взвинченный, даже ужинать не стал, уехал куда-то. Перед этим, отчитав меня за связь с иностранцами.
Какая нафиг связь? Он забыл, где я учусь, там каждый пятый иностранец?
Я жарю мясо, вручаю Вике нож, готовлю я вкусно, но особенно не люблю это занятие.