—Они тебе совсем голову задурили? Ты что думаешь, что кто-то к тебе серьезно относится? Как же, счааз. Самое большое это то, что кто-то проведет с тобой ночь, не более, и заплатит неплохие деньги. Ты этого хочешь? Ну, не заводят они отношения с такими девушками, им нужны покорные ослицы, ловящие каждое их слово, закутанные до пят в паранджу, и глядящие в пол. Может у тебя есть огромное состояние, на которое мужчина может позариться? Я это знаю с детства, все обычаи и традиции, поскольку там выросла. Я только сейчас почувствовала себя счастливой и свободной от условностей, здесь, с Володей. А сейчас это все рушится.
—Сдался мне этот Хабир, мне языковая практика нужна. Объясни ты наконец все толком, чтобы понятно было, чего орать то.
—А тебе с мной языковой практикой нельзя позаниматься?
Ошарашенно смотрю на Вику,вот совсем ее не воспринимала ,как носителя языка. Тем более она говорит по-русски с едва заметным акцентом. Незнающие даже не заметят его.
Вика немного сбавляет тон, а я бросаю на стойку раковины коробочку и букет, очень хочется помыть руки, будто вляпалась во что-то грязное. Вроде, вот она вода рядом, но там валяется букет, поэтому провожу руками по шортам, пытаясь вытереть с них невидимую грязь.
— Четыре с половиной года назад меня сосватали с Авасом. Я ничего не имела против. Красив, богат. Я даже не догадывалась, что это была своего рода свадьба, тогда дядя произнес завадджту “я выдаю замуж”, а вот Авас не успел, потому что вмешались мои бабушка и дедушка. Дедушка считался старшим в семье, еще и со стороны отца, он попросил гостей удалиться. А потом бабушка с дедушкой пропали. Меня отправили к дальним родственникам, как нахлебницу. Володя меня спас, потом выкупил, когда меня выставили на продажу. Теперь Авас меня нашел и решил завершить обряд. Они не студенты, им нафиг не нужен этот обмен.Хабир начальник охраны Аваса, остальные просто охрана. Им нужна я.
— Зачем? Ты же сама говоришь, что у тебя нет приданого, ты была с другим мужчиной, а это у них, точно не поощряется.
Вика только пожимает плечами в ответ.
Да, я заметила, когда мы подошли с Хабиром, мужчину уже окружали несколько подтянутых парней, я видела их сначала в торговом центре, а потом в клубе, но они стояли как-то обособлено, иногда вставляя словечки, как бы поддерживая разговор. И в клубе, они сразу встали из-за стола, при моем появлении. Я тогда не обратила внимания, а вот сейчас сопоставила факты. Уставилась на Вику, не зная, что делать.
—Володе звони.
Набираю номер, на первом же звонке брат отзывается на вызов.
—Натка, вы где ? Вика с тобой? Все у вас нормально?
— Нормально. Мы в женском туалете.
— Не выходите, я скоро буду. Я уже в торговом центре.
Вика вдруг начинает рыдать, громко в голос, я уже готова к ней шагать, когда распахивается дверь и в туалет врывается Вовка. Видно, что он очень спешил, испарина на лбу, подмышки мокрые.
Вика уже успела умыться, но глаза опухшие и красные. Вовка звереет на глазах.
— Вика, это ты бросила? — Она качает головой.
— Наташа.
— Я же не знала…
Пытаюсь оправдаться.
— Бери все это, еще не хватало, чтобы нас обвинили в воровстве. Снимай сережки. —Командует Вовка. Серьги его подарок мне на восемнадцатилетие. Они мне очень нравятся, и я почти не расстаюсь с ними.
Отбирает. Вздыхаю, но отдаю сережки, он зачем-то передает их Вике и заставляет надеть.
—Костя.
Зовет Вовка приоткрыв дверь. Этот то, что здесь делает? Наш пострел везде поспел. Усмехаюсь, оглядываю его с головы, до начищенных, до блеска туфель. Красив, он все таки, хоть и с этой его бледной кожей. Сегодня на нем классические черные брюки, черная рубашка, так хорошо оттеняющая его бледную кожу. Он чем-то напоминает падшего Ангела, если бы не его ухмылка, с которой он выполняет просьбы брата.
Вдруг дверь открывается и вплывает Дива, мы с Викой на ее фоне выглядим замарашками. Блондинка, ноги от ушей. Она останавливается у двери, выглядывает, проверяя табличку.
— Вы ничего не перепутали, мальчики? — Произносит она с придыханием, делая вид, что нас тут нет.
— Мы уже уходим. — Блеет Костя, пожирая ее глазами.
— Ну я же не против, если вы останетесь. Или уже все? — Делает грязный намек.
У меня что-то щелкает в голове, совсем не хочу, чтобы его касался кто-то другой. Это что, я ревную? Ловлю себя на странной мысли, и иду в бой.
— Я тебе сейчас все нарощенные волосы выдеру.
. — Да, больно надо. — Разворачивается и идет в кабинку.