— Объясни, какие снимки тебе нужны, и я немедленно приступлю к работе.
Романо не шевельнулся, но Мария почувствовала, как напряглись его мышцы от едва сдерживаемого гнева.
— Завтра я возвращаюсь в Нью-Йорк и хотел бы забрать фотографии с собой.
Взгляд Марии потемнел.
— Ты намерен пригласить американских дизайнеров? Разве итальянцы уступают им в мастерстве?
— Я пользуюсь услугами одной и той же фирмы много лет. — Граф помолчал, потом тихо продолжил: — Я полагаюсь на вкус уже известных мне архитекторов и убежден, что в мое отсутствие они изменят интерьер так, как мне нравится.
Острая боль пронзила Марию. Она с трудом удержалась от крика. Значит, сегодняшний вечер последний, больше им не суждено встретиться.
— Хорошо, — глухо вымолвила девушка, — давай начнем.
Романо подошел к двери.
— Пойдем в сад, пока еще светло.
Он провел Марию к лифту. В тесной кабинке у нее неистово забилось сердце. Предательски задрожала жилка на шее, и девушка с трудом поборола желание прикрыть ее рукой.
Наконец лифт бесшумно остановился на нижнем этаже, и Мария с облегчением вздохнула.
Успокойся, сосредоточься, приказывала она себе, шагая рядом с Николо по просторному залу со стеклянными дверями, через которые они вышли во внутренний дворик, вымощенный керамической плиткой. Посередине голубел плавательный бассейн.
В следующие десять минут Мария снимала старинный особняк, сад, вид на горы, потом занялась интерьером.
Николо не отходил от нее ни на шаг, давал указания, подсказывал, на что обратить внимание, спрашивал ее мнение. Девушка едва успевала менять пленки. Мария находилась на работе и обязана была выполнить требования клиента с присущим ей мастерством.
Несомненно, Романо затеял игру, в отчаянии решила девушка, причем тщательно спланировал ходы, и ему глубоко наплевать на ее израненную душу и до предела напряженные нервы.
Дважды Николо как бы ненароком касался руки Марии, и тогда легкий аромат дорогого лосьона и запах его тела едва не сводили девушку с ума. Прошла, казалось, целая вечность, прежде чем закончились съемки интерьера, и она наконец вышла в сад и с наслаждением вдохнула свежий воздух.
— Ну вот и все, — объявила Мария, понимая, что на всякий случай сделала гораздо больше фотографий.
Аккуратно закрыв объектив, сняла с шеи ремешок от аппарата. Немного побаливали плечи, стучало в висках. Наверное, от напряжения, подумала она. Бросив взгляд на часы, с удивлением заметила, что прошло более трех часов. Мельком посмотрев на Николо, девушка сдержанно сказала:
— Я отправляюсь в студию. Чем скорее начну проявлять и печатать пленки, тем быстрее закончу…
Несколько минут спустя она, забрав кофр, покидала особняк. Боль внизу живота сводила Марию с ума, улыбка превратилась в гримасу.
— Вероятно, к восьми вечера все будет готово, — спокойно сказала она графу.
Тот кивнул и проводил ее до машины. Двигатель завелся с полоборота, и Мария рванула «фиат» с места. И только миновав бульвар, она немного расслабилась.
— Ну и что представляет собой заказчик? — спросила Эмилия, как только девушка вошла в студию. — Высокий, темноволосый, в общем неотразимый, да?
— Кто-нибудь звонил? — Не отвечая на вопрос, Мария стремительно направилась к письменному столу и взглянула в блокнот, в который заносились заказы. — Я пойду в лабораторию, поработаю час-два…
Эмилия наморщила носик, чуть прищурив глаза.
— Ты словно выжатый лимон. Почему бы тебе не отдохнуть и не отпечатать фотографии утром?
— Потому, дорогая, — отрезала Мария, — что клиенту требуются снимки уже сегодня.
— Скажи, что это невозможно.
— Слишком поздно, я обещала.
— Тогда я приготовлю кофе, — предложила Эмилия.
Мария благодарно улыбнулась.
— Ты просто ангел, — сказала она секретарше.
Где-то около восьми Мария отпечатала последний снимок. С профессиональной аккуратностью разложила фотографии по тематике и вложила в большой конверт.
Пошевелив плечами, она сделала гимнастику для шейных мышц, помассировала виски, пытаясь отделаться от пульсирующей боли, мучившей ее более часа.
Усталая, голодная, девушка была готова отдать все, чтобы отправиться домой, принять ванну и расслабиться. Но дело — прежде всего. Еще немного, уговаривала себя Мария, и я отдохну, а завтра целый день вообще просто проваляюсь на тахте.
Пятнадцать минут спустя она уже подъезжала к знакомому особняку. Высокие чугунные ворота, охранявшие въезд, разошлись в стороны, и она подрулила к парадному входу. Наготове Мария держала толстый конверт, чтобы немедленно вручить его заказчику.