Пью чай в палате, мама говорит кто-то умер, я хочу свалить. Нет, это не относится к ней, сама атмосфера располагает заболеть и сдохнуть. Идём в «пятерочку», она что-то покупает, ещё орбит, жевал его пока ехал обратно. Burial – Kindred.
Осень, 2011.
Вот я выхожу из своего подвала, рюкзак на спине, в ушах эмбиент или что-нибудь еще, надеюсь подвезут. Чтобы ты понимал, я живу в хуторе, а музыкалка в пяти километрах в Багаевке. Первые триста метров от дома до асфальта болотистая хуета. Дальше прямо, машины, дома, одна дорога и деревья по обеим сторонам. Элеватор, дохуя камазов, шум, из-за которого я не слышу треки, они везут зерно, может ещё что-то, его грузят на корабли и уебывают. После разные непонятные строения, небольшая база, что-то хранят, видел доски огромные. Затем уже постепенно начинаются дома, дом престарелых, теперь уже бывшая заправка. В рюкзаке муз. литра, тетрадь по сольфеджио, обычная. Все максимально смято и будто из жопы. 36 – The Box.
Здесь гораздо больше, чем ты думаешь. В действительности гораздо больше чем здесь. 36 – Sine Dust (Version).
Эти дауны опять нахуярились, всю ночь что-то вспоминают и хуйню несут.
Когда же перестанет бомбить от вас, себя, вокруг, ебал того рот сука.
Evening, видосы Ники с Таиланда.
Когда я перестану удалять свои треки после того, как они кажутся мне более уебанскими, нежели на самом деле?
Надеваешь две пары перчаток, выходишь в коридор и засовываешь в карман две растяжки. Гибкая хуйня, фиксирует ветки на тележке. Ещё топор. Здесь и сейчас. Это не сон.
Заебали эти проселочные, кривые дороги, ветер, который хуячит пыль в глаза. Эти ебнутые собаки во дворах, что орут на тебя, когда мимо проходишь.
Паблик «сны», где Ян был одним из админов. Пост с треками shadow play, eclipse, the runner. Я шёл с музыкалки и ставил на повтор.
Осень, 2013.
Хочется быть как Кармен или хотя бы Герда.
Март, вечер. Не знаю что буду сейчас делать. Какой-нибудь фильм, или плэй-лист и полусон. Я застрял. Raison d’être – Metamorphyses V.
Приехал с бакрома, мать у подруги. Бухие туши просроченного мяса. На вопрос «поедешь ещё» отвечаю «нет». Дома тоже всасывается бутылка. Part Timer – Sad Little Dennis.
Осень, 2016.
Пришёл к 20 годам к какому-то невнятному дерьму. Part Timer – Part three.
В разговоре с ними сам начинаешь выдавать всякую безумную хуйню.
Фильм о войне должен выглядеть вроде какого-нибудь пункта назначения, только смертей сотни. По-другому – пиздлявая хуета.
Утром у магазина, сажать огурцы. Первые часа полтора что-то нехуйственно тяжело было таскать эти небольшие ящики. Затем организм перестал охуевать и стало даже легче, несмотря на усталость. Красивая девочка примерно одного со мной возраста.
Зато сейчас, вечером, эта хуйня даёт о себе знать. Кружку с чаем поднимаю и рука трясётся.
Сегодня слушал только Coil. Завтра страдать хуйней за гроши. Дома, растопил печку.
Не помню год когда отключили свет. Может 2009 или 10-й. В то время мать познакомилась с местным мужиком, завязались какие-то отношения, он стал жить с нами. Свет работал от его родителей, к которым через огород был протянут длинный провод. Такая пиздахуйня продолжалась до лета 2011, когда они разосрались окончательно и я очень был расстроен, что не поиграешь больше в вархаммер и nfs-ку.
Летом 16-го подключились таким же модным способом к другим соседям, вероятно, в тот же дом, но уже к другим хозяевам. Все эти годы я заряжал телефон в самых разных местах, но в основном у одной из маминых подруг, Нелли, часто у неё зависали, когда дома было холодно, или они бухали, а я тем временем что-то качал из инета или смотрел телек или просто заряжал батареи. Нередко ночевали, а зимой 10-го и 15-го торчали там всю зиму, я почти всегда спал лучше в гостях нежели дома; может дело в том, что подушки удобные и одеяло мягкое, может хуй знает.
Позже был куплен бензиновый генератор, когда грошей оставалось больше чем обычно, покупали канистру на 20 литров, хватало на несколько дней. Мать смотрела какую-нибудь хрень по ящику, я сидел за компом, переполненный амбициями, пытался стать вторым Белоглазовым, Деннисом, Яном.
Идёшь вечером с музыкалки или вечерки, заглядываешь в окна и не хочешь идти дальше. Эмбиент из звуков всего, людей. Ещё трек играет и максимально драматизируешь. Clem Leek – Holly Lane.
На переднем в грузовике, едем за рассадой. Рядом сидит ещё один работник, от него несёт перегаром. Вместо нормального сидения кусок пенопласта. 3 часа дня, я дома, заработал 650 рублей. Irezumi – Untitled 3.
Слушаю второй и третий доуптейпы, собираю мусор во дворе. Не наоборот.
По ящику какая-то американская срань про спасение президента. Сокрушительная аналитика брата касательно возможностей их военных. Ем халву, пью чай, лежу, смотрю одиссею.
Этот хуетапок приехал в последних числах мая 16-го. В его отсутствие я смутно представлял тот пиздец, каким он является; я понимал, что ничего общего с таким животным у меня быть не может, но думал, удастся сохранять некий нейтралитет. Если мать просто ни о чем и с ней более или менее можно сосуществовать, то этот непоколебимый, самоуверенный, примитивный ушлепок, неспособен анализировать и видеть что-то вокруг своей правды. Уебище, с эмоциональным диапазоном ложки и мозгами моих знакомых.
В начале лета 2011 он съебался в армию, отслужил какое-то время и подписал контракт, работал. На все это мне было похуй, но я благодарен за околоденьги, которые он присылал. Сейчас же я просто не воспринимаю ни его, ни мать, да и вообще все больше верчу все на хую.
Было стремно жить два месяца не дома. Подвал стало не за что топить и мать, общавшаяся близко с ними, договорилась нас туда пожить. По воскресениям организовывались религиозные сходки, без понятия как это правильно называется, меня подтянули. Это не были какие-то фанатичные собрания, и я не особо обращал на то, что на них говорят, просто разговоры, песни, хавчик и общение. Из-за жратвы и хоть какого-то общества, собственно, я и соглашался ездить. В хутор за нами заезжала машина, затем в Багаевку. Там же познакомились с преподавателем гитары и появились предпосылки моей дальнейшей учёбы в музыкалке.
Семья их состояла из отца, матери, четырёх дочерей, две из которых приемные, и одного маленького сына. Может что перепутал. Отец бывший наркоман, спокойный, нормальный человек, мать в принципе тоже, хотя бывало выдавала безумную срань, вроде нежелательности прочтения Гарри Поттера. Первая дочка, Витта, уверенная, самостоятельная, во всяком случае мне так виделось своим неврастеничным взором. Вторая, Олеся, меланхоличная, весёлая по большей части, замечал её интерес к себе. С последней, Сашей, как-то хуй знает. Не могу сказать что-то однозначно, насколько это вообще возможно, ибо эта заметка довольно вольное описание и без того смутного периода моей жизни. С одной стороны было внимание. С другой чёрт его знает. В то время я представлял из себя ничто, мог элементарно что-то вбить в голову, интерпретировать в какую-нибудь херь.