— Чёрт возьми! Почему ты откровенничаешь со мной только сейчас? — Я сам не ожидал от себя таких слов, но мне действительно было жаль, что я так поздно узнал о её чувствах. Так поздно принял свои.
— Как тебе такая теория? Я тоже не знала, что люблю тебя.
— Ты играла со мной. Всё время.
— Да. Я жила игрой.
— Как это глупо, — мой взгляд против воли устремился к небу, оно непривычно тёмное, словно облитое смолой, невероятно близкое. Кажется, что его можно коснуться рукой, стоит только чуть-чуть приподняться. — Я умираю от потери крови и попутно разговариваю с призраком той, кого любил и люблю больше, чем должен был.
Она опередила следующую мою реплику:
— Ты не сходишь с ума, и ты не умираешь, ты придуриваешься.
Фыркаю, но не спорю, поспешно меняя тему разговора, а то, чего доброго, действительно, свихнусь.
— Что там? — Она, естественно, поняла о чём я спрашивал.
— Снег.
— Снег? — Это откровение не вязалось с моим представлением о загробном мире. Ни с одним из них.
— Да, там снег, но не холодно. И очень красиво. Я могу видеть звёзды и планеты, огромное количество звёзд, ярких, разноцветных, они мерцают, как огни далёкого города. И я могу летать.
Последнюю фразу она произнесла с такой неприкрытой радостью, что я снова разулыбался.
Наверное, это правильно — находить даже в смерти нечто невообразимо прекрасное, находить в ней сбывшиеся мечты.
— Значит, снег. И я аристократ, потому что ты меня любила. И драгура я могу уничтожить, лишь подумав об этом с достаточной силой. Так? — я попытался собрать все мысли в одну кучу.
— Почти.
— Я ещё чего-то не знаю? — мрачно интересуюсь. Признаться, я начал уставать от тайн и сюрпризов. Мне хотелось просто её обнять.
— Ты последний выживший из малого Дома Крови Сиел. Моего Дома.
— И что?
— Последний выживший вампир, за исключением Слуг, естественно, вбирает в себя всю силу семьи, а в твоём случае становится Высшим. Ты не умрёшь, Матвей, даже если драгур отгрызёт тебе голову, ты не умрёшь. Но будет больно, так что, лучше не допускай этого.
— Откровение. — У меня совсем не было желания продолжать разговор на эту тему. Просто в какой-то момент жизни стало плевать на то, кто я есть, Высший или Слуга. Пока я могу бороться за жизнь — я буду это делать, и моё желание абсолютно не зависит от возможностей, поэтому я сделал паузу и тихо спросил о том, что действительно меня интересовало: — Я смогу вернуться сюда?
— Да, — не раздумывая, кивнула Антая. — Один раз точно, но советую тебе не торопиться. Я пока побуду призраком. Хочу облететь все миры. Мне нравится быть по-настоящему невидимой, мне больше не нужно прятаться в имении. Меня просто нет.
— Тогда… я пока не готов уйти.
Я больше не мог просто слушать её, и, впервые, позволил себе сделать то, чего хотел. Я притянул её к себе и поцеловал, а она плакала…
— Хэй, это же не я умер, — тихо шепчу, пытаясь успокоить, и попутно вытереть слёзы, бегущие по бледным щекам.
— Верно, но мне жаль, что я не могу исполнить своё желание, хотя я рада, что ты стал тем, кто ты есть.
Она быстро успокоилась. Как она была красива, даже в слезах. Я прижал её к себе, не желая отпускать.
Мы не поменялись ролями, совсем нет. Мы стали равными. Именно так должна была выглядеть наша любовь. Только так она и могла выглядеть. С самого начала.
— Я не плод твоего воображения. — Она словно почувствовала, когда я начал сомневаться в реальности происходящего и поспешила развеять мои сомнения. — Тебе пора. Вернись в моё имение, там есть книги, которые помогут тебе обрести силу, подчинить её, и не забудь вписать своё имя в Древо, — Антая сделала короткую паузу и добавила: — Рядом с моим.
Она резко толкнула меня в грудь, и серая мгла вокруг развеялась, уступая место привычному залитому болью миру, который я с недавних пор стал так ненавидеть.
Я снова видел чёрное небо с нестерпимо яркой луной, прошедшей уже половину своего пути.
— О, смотрите, он пришёл в себя. Я же говорил, что не надо его закапывать, оклемается.
Тело словно свинцовое. Тяжёлое, неподвижное. Холодное. Невообразимая слабость придавливала к земле, и я даже не мог повернуть голову, чтобы посмотреть, кто только что говорил.
Я услышал ещё какие-то голоса или мне только показалось? Как шелест.
Движение где-то на периферии ещё не до конца прояснившегося зрения, и в следующее мгновение я увидел Кота. Классического такого, с раскосыми, очерченными чёрным, глазами. Взлохмаченными волосами неопределённого в свете луны цвета. Его глаза отражали слабый свет, мерцая в темноте зеленью. Кот весело улыбался, разглядывая меня с неприкрытым любопытством. Галеантропы вообще очень любопытны, что и неудивительно, ведь по сути своей они являются самыми настоящими кошками, которые научились превращаться в людей.