Мы едва успели установить палатку до того, как с неба полились буквально водопады.
— Кажется, с горячей едой мы обломались, — хмыкнула Кристина. Под ногами уже бежали грязные ручейки, грозясь в ближайшее время превратиться в настоящие реки.
Я покидал внутрь палатки сумки с одеялами.
— Предлагаю устраиваться на ночлег, пока не успели замёрзнуть. — Я уже расшнуровал обувь и полез внутрь. Кристина последовала за мной, а вот Сашка ещё долго простоял под навесом рядом с лошадьми.
Кристина собралась было сходить за ним, но я остановил её.
Если он хочет побыть один — пусть. Иногда это необходимо. Мерный перестук капель, приглушённое фырканье лошадей, всё это здорово убаюкивало, и я не заметил, как уснул.
Утром я проснулся в полном одиночестве. Прислушался. Лошади на месте, где-то далеко, на грани слышимости, можно различить голоса.
Дождь, к счастью, прекратился.
Потянувшись, я выбрался из палатки. Утреннее солнце пробивалось сквозь густую листву, играя бликами в каплях росы. Сказочный лес. Ещё бы грязи под ногами не было.
Призрак за ночь обгрыз с дерева, к которому был привязан, всю кору.
Пока я вытаскивал и собирал одеяла (и как они помещались в этих сумках?) вернулась Кристина, Сашка медленно брёл за ней.
— Нужно доехать до какого-нибудь населённого пункта и остановиться на ночлег, чтобы нормально накормить лошадей и поесть самим, — произнесла Крис. Она сразу пошла седлаться, не доверяя нам такое ответственное занятие.
Сашка выглядел внезапно посвежевшим, а ещё от него пахло… кровью Кристины.
Он поймал мой подозрительный взгляд и отвернулся.
Что же, во всяком случае, он смог остановиться.
— Это было рискованно, — произнёс я отстранённо.
— Она не оставила мне выбора, — он поморщился в ответ.
Легко поверить, если Кристине что-то взбрело в голову, то едва ли её можно остановить.
— Но ты… в порядке?
Он сдержанно кивнул.
— Я ожидал худшего.
Мы выехали на тракт после лёгкого завтрака из бутербродов. Пока мы с Кристиной ели, Сашка успел собрать палатку и тент, у него, к слову, легко получилось разместить всё по сумкам. Одеяла он тоже переложил, чтобы застегнуть.
Ненавижу бутерброды всухомятку. Ещё немного и горячий кофе начнёт мне сниться. Обычно я люблю холодный, но сырость и северный ветер быстро меняют предпочтения.
Тракт ожидаемо раскис, если между деревьев ещё можно было передвигаться, то вытоптанная множеством ног земля превратилась в болото. Призрак двигался ровно, словно под ногами у него была не размытая грязь грунтовой дороги, а ровная городская плитка, а вот Рубин то и дело прокатывался передними и чуть не падал.
— Я пешком пойду.
Саша спрыгнул на ходу и побежал рядом с жеребцом. Без всадника ему стало проще держаться на разъезжающихся ногах, но до идеала было ещё далеко.
Титан двигался ровно и быстро. Я всё продолжал удивляться тому, насколько шустро умеет перемещаться эта скотина, когда это надо ему. Дорога до Чёрной была только одна, и мне не приходилось сверяться с картой, что было бы крайне неудобно, особенно учитывая поднявшийся ветер.
Небо затянуло тучами, так и грозящими снова обрушиться на землю ливнем. Я поморщился недовольно. Не люблю я осенью путешествовать. Мир людей в этом плане гораздо комфортнее. Я бы многое сейчас отдал за рейсовый автобус до ущелья Прыгунов.
— Брат, — окликнул Сашка обращая на себя моё внимание.
— Да?
— А ты не знаешь, в сезон затяжных дождей тут никакая нежить не вылезает?
— Не знаю, а что?
— Да ничего… почти.
Я резко обернулся и пожалел, что не умею летать.
Плохо, очень-очень плохо!
— Кристина, сделай одолжение… не оборачивайся и давай шустрее.
— Ага… Ого!
Почему меня никто никогда не слушает?
Она подогнала Призрака, но сама сидела обернувшись и разглядывая преследователей.
Дорога пошла вниз и забрала влево, сразу за поворотом мы наткнулись на всадницу, точнее, буквально сбили её. Титан, с его габаритами, физически не мог остановиться мгновенно, особенно по грязи.
— Хэй, вампирчик, куда так торопишься? — недовольно спросила девушка. Её тонконогая изящная лошадка отлетела в сторону на пару метров и лишь чудом не упала в грязь.
Я не успел ответить и даже удивиться тому, как она в секунду определила, кто я, а девушка уже развернула лошадь на пятаке и поскакала в обратном направлении.
— Вот же… Где вы умудрились разворошить целое гнездо оскаев? — крикнула она, понукая свою лошадь ещё ускориться.
Я обернулся и оценивающе посмотрел на ближайшего ко мне оская. Худое, костлявое тело, обтянутое серой кожей, согнутые длинные задние ноги, узловатые, с нездорово увеличенными суставами, гнущимися, кажется, во все стороны, ловко пружинящие по скользкой грязи, передние гораздо короче задних, более толстые, завершающиеся большими загнутыми когтями не меньше локтя в длину, пальцы, кажется, неподвижные, безобразно раздутые. Узкая, сплюснутая по бокам морда похожа на череп хищного динозавра и красноречиво скалит крайне зубастую пасть.