К середине ночи Кристина утащила Сашку в палатку, а я остался сидеть у затухающего костра. На небе собирались тучи. Оставалось надеяться что к утру не ударит ливень.
В итоге я задремал у костра и дико замёрз к рассвету, да ещё и промок. Дождь всё же пошёл. Он яростно барабанил по ковру из листьев, лошади сбились под навесом у меня за спиной. Вскочив я полез в палатку.
Интересно, а Высший вампир может простудиться?
Кристина недовольно заворочалась, а потом и вовсе начала визжать, чтобы я как минимум вышел и отжал одежду, с которой текло.
Не так уж и текло, строго говоря. Ну капало немного.
Недостаток подвесной палатки был весьма ощутим. Пол не держал крепкую форму, продавливался на манер гамака и все присутствующие оказывались кучкой в середине, как котята. Нацепив на лицо самое зверское выражение я закрутил головой как отряхивающийся пёс забрызгав всех холодными каплями.
— Матвей! Как ты мог?! — Кристина упёрлась ладонью мне в лицо отталкивая в сторону, но удержать возмущённое выражение лица у неё не получилось и она рассмеялась.
— Мокро? — Я тоже засмеялся.
— Очень! Прекрати! — Кристина продолжала упираться в меня ладонями, Сашка молчал и только улыбался.
— Что прекратить? Это? — Я снова тряхнул головой.
— А-а-а! Я тебя сейчас укушу!
— Ты? Меня? Не смеши!
Она правда меня укусила, теперь уже Сашка покатывался от смеха.
— Кошмар! Как ты могла?
Теперь я упирался ладонью ей в лицо.
— А ты вкусный.
— Господи, Саш, я же вроде её не обращал!
— Я соответственно тоже, но ей на это явно плевать.
Крис надулась словно действительно обиделась и поползла ко входу.
— Демонстративно уйдёшь в дождь, промокнешь и будешь мстить? — осведомился я ехидно.
— Нет, просто хочу проверить правда ли там так льёт или ты лунатиком дошёл до реки где и чуть не утопился. Как можно было так промокнуть под обычным дождём?
Дождь был не обычным, а вполне себе ливнем.
— Мда. Кажется мы тут немного подзастряли. Попробуем переждать.
— А может ты просто попросишь его прекратиться?
Она обернулась ко мне.
— Сам догадался?
— Леон сказал.
— Ну, я могу, конечно, остановить ливень, но это будет дорого мне стоить. Лучше подождём, если через пару часов не прекратится поедем так. До города часа четыре, по грязи может быть пять, это не так много.
Она снова скатилась в центр палатки и подползла Сашке под бок.
— И если ты ещё раз меня разбудишь, одним укусом не отделаешься! — пригрозила она и практически сразу уснула.
— Как ты? — тихо спросил я убедившись что Крис уснула достаточно крепко и не проснётся от разговора.
— В норме.
В чьей норме интересно? Он точно не пил кровь Кристины, я бы заметил.
— Она должна быть с тобой.
— Что?
— Кристина. Она должна быть с тобой. Её кровь поёт для тебя, ты теперь последний из Дома Сиел. Будет правильно если она останется с тобой.
— О, ты же сам знаешь, как это всё сложно. Для обращения мало песни. Она тоже должна этого хотеть.
— У вас будет много времени, чтобы вырастить нужные эмоции.
— Она влюблена в тебя.
— Да, это она зря. Я тоже зря надеялся, что всё закончится хорошо.
— Как ты держишься?
— Леон запретил нападать. Я не могу ослушаться его прямого приказа, но боль это ничуть не уменьшает. Приказ подобно наморднику для бешеной собаки. Лишь оттягивает неизбежное. Собака всё равно погибнет, от руки хозяина или болезни — не важно, но я знал, что ты ещё не готов, поэтому попросил его об услуге. Когда боль станет невыносимой я стану не лучше драгура. Приказ Леона больше не будет меня сдерживать и тогда, ты убьёшь меня.
Я не стал отвечать.
Даже думать об этом было невыносимо.
— Сколько у нас времени? — Мне хотелось знать точно, хотелось дать себе хоть какую-то иллюзию, но он не стал меня щадить.
— Его уже давно нет.
— Сколько?
— Неделя, может быть. Не знаю.
Я знал, что на самом деле у нас нет этой недели. Он просто назвал цифру, которую я просил, любую. Любую цифру которая не сейчас.
Неотвратимость душила.
Дождь медленно затих и спустя почти два часа мы уже собирали палатку. Засунуть её обратно в сумку оказалось делом непростым. Дорога была хорошо просыпана щебнем и песком и совершенно не размокла поэтому мы даже умудрились немного проскакать в своё удовольствие и нагнали небольшую, страшно разболтанную скрипучую телегу в которую была впряжена тройка вороных лошадей. Высокие, статные, они сильно бросались в глаза на контрасте с упряжкой.