30 марта 2009 года
Спецкорры
Лене Погребижской
мы корреспонденты господни, лена, мы здесь на месяцы.даже с дулом у переносицымы глядим строго в камеру,представляемся со значением.Он сидит у себя в диспетчерской – башни высятся,духи носятся;Он скучает по нашим прямым включениям.
мы порассказали Ему о войнах, торгах и нефти бы,но в эфир по ночам выходит тоска-доносчица:«не могу назвать тебя “моё счастье”, поскольку нет в тебеничего моего,кроме одиночества».
«в бесконечной очереди к врачу стою.может, выпишет мне какую таблетку белую.я не чувствую боли.я ничего не чувствую.я давно не знаю, что я здесь делаю».
«ты считаешь, Отче, что мы упрямимся и капризничаем, —так вцепились в своё добро, что не отдадим егои за всю любовь на земле, —а ведь это Ты наделяешь призрачными всегда лишаешь необходимого».
провода наши – ты из себя их режешь, а я клыками рву, —а они ветвятся внутри, как вены; и, что ни вечер, стойперед камерой, и гляди в неё, прямо в камеру.а иначе Он засыпает в своей диспетчерской.
1 февраля 2009 года
«Пристрели меня, если я расскажу тебе…»
пристрели меня, если я расскажу тебе,что ты тоже один из них —кость, что ломают дробно для долгой пыткишаткий молочный зуб на суровой ниткекрепкие напитки, гудки, чудовищные убыткичёрная немочь, плохая новость, чужой жених