Пока я плаваю между прошлым и настоящим, Клим умудряется расстелить покрывало, перенести на него сумку с едой и помочить ноги в озере, всё время оглядываясь на меня. В его взгляде сквозит обещание чего-то тёмного, неизведанного и душераздирающего, от чего у меня подгибаются пальцы ног и распирает в груди.
— Голоден как волк. Не ел весь день. Лишь противный кофе лакал вёдрами, — с предвкушением говорит Клим, а мне кажется, что он имеет ввиду совсем другое.
И я убеждаюсь в этом спустя несколько минут. Утолив физический голод, Клим поит меня соком, а потом склоняется и слизывает сладкие капли, углубляя поцелуй. Не замечаю, как оказываюсь на спине с расстёгнутой блузкой и задранной до талии юбкой.
Да и как заметить, когда его пальцы пробегают по внутренней стороне бедра, отодвигают ластовицу трусиков, по круговой потирают клитор, а губы в этот момент всасывают сосок, отодвинув чашечку бюстгальтера. Так далеко я не заходила ни с кем. Мой максимум — обмен слюнями с Витькой из параллельного класса.
Меня выгибает от острых ощущений, слишком сильно отличающихся от самостоятельной мастурбации. Да, иногда опускалась до самоудовлетворения, доказывая самой себе, что вполне могу обойтись без мужчины. А теперь…
Клим ведёт влажную цепочку от груди вниз по животу, стягивает трусики, утыкается носом прямо туда, где кроме пальцев ничего и никого не было. Накрывает губами пульсирующую сердцевину, втягивает её в рот, широкими мазками проходит по плоти языком, вводит внутрь пальцы и меня накрывает оргазм, разрывая на части.
— Какая хорошая и чувствительная кошечка, — ползёт вверх Клим, пошло облизывая блестящие губы и расстёгивая ремень. — Ты же пустишь меня в свою киску?
— Клим, — нерешительно подаю голос, испугавшись слишком быстрого развития событий. — У меня ещё никого не было. Я девственница.
Глава 7
Клим
Охренеть! Не сразу понимаю, что лепечут её истерзанные губки, и чтобы не услышать отказ, затыкаю их своими, и для пущего эффекта запихиваю в рот язык. А потом как до жирафа на третьи сутки…
— У меня ещё никого не было. Я девственница.
Отрываюсь от неё и неверующе смотрю. Сколько ей? Если окончила четвёртый курс, то по-любому за двадцать-двадцать два. И ладно, ели бы была уродинкой или синим чулком. А нет. У Фроси всё при себе — и привлекательная мордашка, и резная фигурка, и правильно поставленная речь. Скромная и стеснительная, но тут просто надо её раскрыть.
Откатываюсь на спину и с шипением упаковываю член назад. Он сопротивляется, бьётся в судорогах, требует освободить назад, но лишать Фросю девственности на грязном покрывале, провонявшем курицей-гриль, да ещё и с сосновыми шишками под жопой, не правильно.
Не знаю, как правильно. Я вообще не уверен, что должен брать на себя такую ответственность. Нет хуже отношений с девицей, у которой ты стал первым. Для тебя это всего лишь приятная интрижка, звёздочка в списке побед, очередной трах, а у неё на уровне эмоциональной привязки. Очень сложно потом с ней рвать. И вроде не обещаешь ничего, а чувствуешь себя подонком.
— Не здесь и не сейчас, — веду пальцами по её щеке, чмокаю в губы и притягиваю к себе на грудь, заставляя себя успокоить возбуждение. Я же не подонок, чтобы оставить кошку в раздрае, показав своё сомнение в отношение неё.
Конечно, додави я, и Фрося позволит мне всё. Её фраза была всего лишь предупреждением, а не отказом. Но я вижу, как она расслабляется, избежав дефлорации, как возобновляется замершее дыхание, как возникшее на мгновение напряжение покидает её.
— Прости, что сразу не сказала, — шепчет кошка, прижимаясь сильнее. — Не думала, что так быстро дойдёт до этого.
Если честно, я тоже не думал. Уйдя с работы и заведя двигатель, я действительно поехал в сторону дома. Тормознула меня влюблённая парочка, переходящая дрогу. Девушка обнимала букет цветов, а парень бережно обнимал её за плечи. И столько счастья было в их лицах, что мне стало завидно. Вот такие качели. То не надо, то хочется.
Теперь мы здесь. Фрося смущена и испугана, я с ноющими яйцами и в растерянности, а припудренный туманной дымкой восход сменился на солнечное утро.
— Искупнёмся? — поднимаюсь вместе с кошкой и киваю на зеркальную гладь. — Пока рыбаки и пацаны из ближайшей деревни не набежали.