– Разве ты забыл, – говорил адмирал, – что у нас на состязаниях того, кто лезет в бой не в очередь, бьют плетьми.
– Но ведь и те, кто опаздывает, тоже не увенчиваются лаврами, – ответил Фемистокл.
Того же Фемистокла спрашивали, кем бы он предпочел быть: Ахиллесом или Гомером, который воспел его подвиги?
– Сообрази сам, что лучше, – отвечал тот, – быть победителем на олимпийских играх или тем, кто провозглашает имена победителей?
Своего маленького сына, не слушавшегося матери, которая исполняла все его прихоти, он объявил первым человеком во всей Греции.
– Греки, – говорил он, – подчиняются афинянам, афиняне – мне, я – своей жене, а она – своему сынишке.
Уроженец маленького островка говорил Фемистоклу, что у него никакой личной заслуги нет, что он только отражает на себе славу своего отечества. Фемистокл согласился с этим, прибавив:
– Будь я уроженцем твоего островка, я так бы и остался в неизвестности, все равно, как и ты; будь ты афинянином, ты тоже не достиг бы известности.
Б. Вест. Фетида приносит доспех Ахиллесу
Один музыкант просил о чем-то Фемистокла, но для исполнения его просьбы тот должен был сделать что-то нехорошее.
– Слушай, – отвечал ему Фемистокл, – если попросить тебя при большой публике сфальшивить в пении, ты на это согласишься?
Сократу принадлежит немало изречений, достойных его глубокого ума и в то же время острых – иногда до игривости. Так, человеку, который просил у него совета насчет женитьбы, он ответил:
– Женишься – раскаешься и не женишься – раскаешься.
– Через прорехи твоей одежды сквозит тщеславие! – говорил Сократ основателю цинической философской школы Антисфену.
«Хорошие люди едят для того, чтобы жить, а худые живут для того, чтобы есть», – изречение, которое Сократ часто повторял.
Однажды Платон упрекал своего великого учителя за то, что тот сделал у себя за столом, в присутствии других, выговор комуто из друзей Платона.
– Если так, то и тебе бы лучше подождать мне выговаривать, пока мы останемся одни, – ответил Сократ.
Какой-то грек, большой говорун и пустомеля, попал в Скифию, где над ним все смеялись.
– Вы, скифы, – убеждал он их, – должны относиться ко мне с почтением: я родом из той же страны, где родился Платон.
– Коли хочешь, чтоб тебя слушали без смеха, говори, как Платон.
Знаменитая в своем роде Ксантиппа, супруга Сократа, в присутствии которой философ принял из рук палача чашу с отваром цикуты, залилась при этом слезами и вопила о том, что ее муж погибает невинный.
– Неужели же тебе было бы легче, если бы я умирал виновный? – убеждал ее Сократ.
Друзья Сократа однажды негодовали на кого-то, не отдавшего поклона философу.
– Из-за чего сердиться, – уговаривал их Сократ, – он не так учтив, как я, вот и все.
Платону приписываются очень едкие выходки. Правитель Сиракуз (тиран, как их тогда называли) однажды позвал его к себе на пиршество и нарочно посадил на последнее место за столом.
– Любопытно бы послушать, – говорил он по этому поводу своим наперсникам, – как Платон будет нас чернить, когда вернется к себе в Афины.
Узнав об этих словах, Платон заметил:
– Не думаю, что я когда-нибудь буду до такой степени скудоумен в придумывании темы для беседы, чтобы заговорить о вас, сиракузцах.
Платон позвал Диогена к себе на ужин. Циник, стуча ногами по полу, говорил:
– Попираю ногами Платоново тщеславие!
– Этим сам проявляешь еще большее тщеславие, – ответил ему хозяин.
Однажды Платон был страшно раздражен одним из своих рабов. Он позвал своего родственника и просил его поколотить раба.
– Я сам слишком разгневан для того, чтоб собственноручно расправиться. Могу убить, – сказал философ.
Один игрок, которого Платон укорял в пагубной страсти, оправдывался, что ведет игру по маленькой, что такая игра сущие пустяки.
– Никакая привычка не пустяки, – возразил ему философ.
Во время одной из своих бесед с учениками Платон дал такое определение человека:
– Человек – это двуногое существо без перьев.
Диоген ощипал петуха и, показывая его своим ученикам, говорил:
– Вот человек Платона!
После того Платон ввел поправку в свое определение:
– Человек – двуногое существо с плоскими, широкими ногтями.