— Элен, неужели ты действительно веришь в то, что говоришь? Не в этом ли причина твоего беспокойства?
— Конечно, я уверена в своих словах. Я все знаю о тебе и Пауле… Роберт сказал мне, что ты встречался с ней до того, как женился на мне. Ты будешь это отрицать?
— Когда-то мы с Паулой действительно были друзьями, но…
— И сейчас ничего не изменилось! И если ты думаешь, что это меня беспокоит, то ты заблуждаешься. Мне все равно, с кем ты встречаешься! Меня не волнует, что ты бываешь с Паулой каждый вечер… и даже отдал мою картину, хотя и утверждал, что она тебе дорога… — Горючие слезы задрожали на ресницах Элен, но она не обращала на них внимания, продолжая бросать обвинения. — Меня даже не волнует, что ты дал ей пять тысяч…
— Откуда ты знаешь?
— Я видела корешок чековой книжки. А Роберт — просто мой друг, и мне безразлично, что ты обо мне думаешь. Мне все безразлично… — Резко повернувшись, Элен выскочила из кабинета. Немного успокоившись, она позвала детей. Она слышала, что Леон что-то кричал ей вслед, но не остановилась. На бегу она почти столкнулась с пожилым мужчиной, входившим в контору. За ее спиной раздался голос Леона:
— Элен, подожди…
— А, Леон, доброе утро. Я зашел поговорить об участке земли, который ты советуешь мне купить…
Глава десятая
Можно было не сомневаться, что Труди заметит, что с ее подругой происходит что-то неладное. Когда дети спустились вниз, чтобы поиграть во дворе, она сразу же села поближе к Элен и с беспокойством спросила, что случилось.
— Ничего, Труди, — Элен попыталась взять себя в руки, но слезы наворачивались ей на глаза, и ей никак не удавалось скрыть свое расстройство от подруги. От Труди было невозможно отделаться ничего не значащими фразами, и Элен даже не заметила, как выложила ей всю правду Труди была потрясена и смотрела на Элен с недоумением, но постепенно ей стало понятно, в каком ужасном положении та оказалась.
— И он отдал ей пять тысяч фунтов?
— Как видишь. Он, должно быть, влюблен в нее до безумия.
— Тогда почему он не женился на ней? Они ведь были знакомы до того, как он встретил тебя.
— Она всегда хотела, чтобы Леон женился на ней, но он был противником брака. Вероятно, он вообще никогда не вступил бы в брак, если бы не дети.
— Пять тысяч… — Труди недоверчиво покачала головой. — Кажется, он крепко сидит у нее на крючке. — Она бросила взгляд на подругу. — А ты нанесла ответный удар, дав ему понять, что встречаешься с Робертом. — Она помолчала, обдумывая ситуацию. — Но это делу не поможет.
— Между нами отношения — хуже некуда… Если бы я могла оставить его, но я не могу, Труди. Я никогда не брошу Чиппи и Фиону.
— В них ты найдешь счастье, Элен, я уверена. — Она обняла подругу, и ее голос слегка дрогнул, когда она произнесла: — И почему это должно было случиться именно с тобой! Как будто одного раза было недостаточно!
— И все же это случилось, и виновата я сама, Труди. Я дала клятву, что больше никого не полюблю и не позволю ни одному мужчине причинить мне боль. Во всем виновата я сама, — повторила Элен, и слезы потекли у нее по щекам.
— Я никак не могу понять, почему Леон сказал тебе о Роберте только сегодня утром. Ему ведь об этом было давно известно.
— Конечно. Меня это тоже удивляет, особенно когда думаю, каким осторожным он был в последнее время. — Широко открыв глаза, Элен задумчиво посмотрела на подругу. — Почему он вел себя так?
— Я не понимаю, что ты имеешь в виду.
Элен не могла ничего объяснить. Вспоминая прошедшие недели, она все больше убеждалась, что Леон намеренно обращался с ней с несвойственной ему сдержанностью. Он был холоден, но не устраивал сцен, не говорил резких слов. Он сторонился ее… Элен решила, что больше не вызывает у него желания, но сейчас засомневалась в истинной причине его странного поведения. Может быть, он почему-либо боялся расстроить ее? И хотя Элен не находила этому объяснения, она все больше убеждалась в своей правоте. Но в чем причина такой внезапной перемены? Ведь сегодня утром он опять хотел устроить ей бурную сцену, заставить почувствовать свою власть над ней.
Элен вновь и вновь спрашивала себя, что же происходит, и не находила ответа.
— Я многого не понимаю, Труди, — высказала она свои мысли вслух. — Но это не имеет значения, потому что в наших отношениях с Леоном уже ничего нельзя изменить.