Время было ночное, но Вера поставила свой «форд» у фонаря так, что обнаружил я его без труда. Я открыл дверь и присел на переднее сиденье рядом с роскошной шатенкой, впрочем, в данный момент, кажется, брюнеткой, поскольку моя давняя знакомая в очередной раз перекрасила волосы. Никакого подвоха с ее стороны я не ждал и был очень удивлен, когда в мой затылок уперся ствол пистолета. Скосив глаза, я обнаружил на заднем сиденье двух субъектов довольно мрачного вида. Лица их тонули в полумраке, поскольку Верочка выключила свет в своей машине, и помощником в данной ситуации мне служил только уличный фонарь.
— Извини, — вздохнула моя коварная подруга. — Я же предупредила тебя, что у меня проблемы.
— Карточные долги? — полюбопытствовал я, пытаясь всё-таки разглядеть своих оппонентов.
— Я проиграла двадцать пять тысяч долларов. Для меня это неподъемная сумма. Муж пришел в ярость. Так что ты моя последняя надежда.
В принципе это могло быть правдой. Мне и прежде доводилось расплачиваться с Верочкиными кредиторами, но в данном случае она явно зарвалась. Впрочем, азарт погубил уже не одного карточного игрока.
— У меня с собой только десять тысяч, но, разумеется, я готов оплатить проигрыш полностью. Только давайте обойдемся без недружественных действий. В конце концов, двадцать пять тысяч зеленых — это не та сумма, за которую можно отправить на тот свет молодого цветущего мужчину.
Однако моя блестящая речь не произвела ни малейшего впечатления на недружелюбно настроенных джентльменов с заднего сиденья — они с упорством, достойным лучшего применения, продолжали держать на прицеле мою голову.
— У них есть к тебе предложение, — сказала Верочка, рассеянно глядя в боковое окно.
Собственно, я уже догадался, что речь пойдет не о карточном долге. Дело в том, что я, кажется, узнал в одном из молчаливых кредиторов человека, стрелявшего в Людмилу в ресторанном зале.
— А что, твои попутчики немые или не знают нашего языка?
— С языком у нас всё в порядке, царевич Вадимир, — послышался за моей спиной вкрадчивый голос, который действительно звучал без акцента. — Надеюсь, мы поладим.
— Это вы стреляли в мою женщину в ресторане?
— Да. Теперь ваша спящая красавица проснется только в том случае, если вы выполните наше условие.
— И что я должен сделать? — Я попытался обернуться, но мне помешал ствол, недружелюбно ткнувший меня в висок.
— Пойди туда, не знаю куда, и принеси то, не знаю что.
Странно, но в прозвучавшем за моей спиной голосе не было и тени насмешки. Более того, человек, произносивший эти слова, сильно волновался, словно речь шла по меньшей мере о жизни и смерти.
— Любопытное предложение, — высказал я свое мнение. — Но где гарантии, что вы не блефуете?
— Если угодно, ваше высочество, мы усыпим и эту женщину. Надеюсь, в этом случае вы поверите в серьезность наших намерений.
— Вы с ума сошли! — вскрикнула Верочка. — Мы так не договаривались.
— Заткнись, — сухо посоветовали ей с заднего сиденья.
После чего в салоне воцарилось скорбное молчание. Верочка нервно барабанила наманикюренными пальчиками по рулю, а я просчитывал ситуацию. На уголовников мои новые знакомые похожи не были. Во всяком случае, деньги их не интересовали. Возможно, они были сотрудниками спецслужб, причем не обязательно наших. Был, конечно, и еще один вариант, но мне он по-прежнему казался излишне фантастичным.
— А нельзя ли конкретизировать задание?
— Увы, ваше высочество. Я сказал вам всё, что мог, и практически всё, что знаю.
— Вы знакомы со жрецом Ширгайо?
— Да.
— А с генералом Сокольским?
— Нет. У вас будет десять дней, царевич Вадимир. По истечении этого срока ваша спящая красавица умрет, и уже никто не сможет ее воскресить.
— Хорошо. Я согласен. Где мне вас искать в случае успеха?
— Мы сами вас найдем. Всего хорошего, ваше высочество.
Шантажисты покинули наконец салон «форда», и у меня появилась возможность перевести дух. Я видел их сутулые фигуры в свете уличного фонаря, однако ничего примечательного в них не обнаружил. Люди как люди. И удалялись они самым обычным прогулочным шагом. Их светлые рубашки довольно долго маячили у меня перед глазами, пока не исчезли за углом. У меня был пистолет, и при большом желании я мог бы их убить. К сожалению, их смерть не решала моих проблем.
— Почему они называли тебя царевичем? — повернулась в мою сторону Вера.
— Вероятно, потому, что мой папа был царем.
— Я так и знала, Вадим, что с тобой не всё в порядке, — в сердцах произнесла Верочка. — По твоей милости я вляпалась в дурацкую историю.
Ничего иного от старой знакомой я, признаться, и не ждал. Это любимый ее прием — сваливать с больной головы на здоровую. Прием, надо признать, безотказный, но в данном случае Вера была, кажется, не так уж и неправа. Неприятности свалились на ее голову именно по моей вине… Тем не менее просить извинения я не стал. Из педагогических соображений.
— Ты действительно проиграла им крупную сумму?
— А какие тут могут быть шутки?! — возмущенно выкрикнула Верочка, — Спасибо хоть не раздели догола.
— Ну, думаю, тебя бы это не слишком шокировало. Кстати, могла бы поставить на кон машину.
— Какую еще машину?! Тебе отлично известно, что «форд» записан на мужа, а он категорически отказался оплачивать мои долги.
— Правильно сделал. Не умеешь играть — не садись за карточный стол.
Верочкины глаза сверкнули в полумраке, и уж конечно отнюдь не любовью, а ненавистью. Всё-таки она красивая женщина. И, наверное, добилась бы в жизни успеха, если бы не пожирающая ее страсть к игре. Впрочем, она и в постели была столь же безудержна.
— Какая жалость, что я не Германн, а ты не графиня, — выдохнула наконец моя хорошая знакомая.
— Почему? — удивился я.
— Я бы тебя убила.
— Ах да, — наконец сообразил я. — Тройка, семерка, туз. Хочешь сказать, что мне помогают потусторонние силы.
— Помогают, Вадик, царевич ты наш ненаглядный. Дьявол тебе ворожит. Уж меня-то не обманешь. Я в игре не новичок.
— Кто тебя познакомил с этими людьми?
— Наташка познакомила, ведьма позорная. Сказала, что есть богатый лох, который втрескался в меня до потери пульса. Она же предложила перекинуться в картишки. А на меня как затмение нашло.
— Я тебе всегда говорил, что сексуальная распущенность до добра не доведет.
— Он говорил! Вы посмотрите на него! Скотина! Да у меня никого вообще не было, кроме тебя и мужа. Кругом сплошные импотенты, которым ничего кроме денег от женщины уже не нужно. Чтоб эти альфонсы подавились моими деньгами!
— А много у тебя было наличных?
— Тысяча долларов. Думала, проиграю, и всё. Но накатило, понимаешь, никак остановиться не могла.
— По-моему, они что-то забыли в твоей машине. Я не поленился и, перегнувшись через спинку, дотянулся до небольшого, но довольно увесистого чемоданчика. Вера смотрела на меня с нескрываемым испугом. Конечно, в чемоданчике могла быть бомба, но я решил его всё-таки открыть. И не прогадал. Чемоданчик был доверху набит зелеными купюрами.
— Это что? — спросила Верочка севшим голосом.
— Вероятно, плата за услугу.
— Но здесь же миллион по меньшей мере! Может, просто забыли?