…Меня, Иллшууста, почитают величайшим мудрецом, сравнивая с героями легенд, но кто я есть? Песчинка на берегу Великого Океана, знающая не более, чем ползущая в пыли букашка…
…Велика власть царей, в их воле любого из нас сделать счастливейшим из смертных или ввергнуть в пучину жестоких страданий, и даже предать мучительной смерти.
Но кому из них удалось прибавить себе жизни хоть один лишний день сверх отмеренного свыше?…
…Могуча и прославленна держава персидская, и нет никого сильнее её в подлунном мире.
Но истинно говорю тебе – едва лишь десять раз расцветут по весне тюльпаны, как суждено ей навечно уйти в царство теней…
…и многие ещё империи поднимутся в блеске и славе, тщась богатством и силой, но последуют тому же жребию, прежде чем минует дважды по двенадцать веков.
А на исходе их явится тот, кому дана будет власть творить чудеса, доселе невиданные. И многие прельстятся ими, не видя истинного его обличья, которое откроется лишь после трех знамений…
…и если окажется он сыном Ахура-Мазды, величайшее счастье и процветание ожидает земные народы.
Но горе, если будет то сын Ангра-Манью, неисчислимые беды обрушатся на живущих, предрекая скорое пришествие Последнего Суда…»
Полномочный Консул Святого Трибунала, кардинал Арулемский, доктор философии и теологии, кавалер ордена Провозвестников Истинного Слова, известный нам более как Великий Мастер Саграно, вздохнул, отложил книгу в сторону и подтянул к себе картонный скоросшиватель.
И вскоре поверх стопки папок, громоздящихся на верхней полке ближайшего шкафа, легла еще одна – «Дело о применении студентом I курса Денисом Скворцовым магии высшего порядка».
Глава 23.
Очутившись у себя, Денис не раздеваясь повалился на кровать. Силы окончательно покинули его.
И это лишь твоя первая схватка, а их впереди еще немало. И с каждым разом твои враги будут становиться всё сильнее. Но и ты не останешься прежним…
Немалым усилием разорвав уже подступившую сонную одурь, он сел на кровати, мотая головой. В комнате, никого больше нет, коридор совершенно пуст, и за окошком лишь безмолвные деревья. Голос, идущий ниоткуда – плод воспаленного воображения, глюк отключающегося мозга. Да и к чему все это, если и так исключён…
Следующим ощущением стало - его пытаются привести в чувство, причем с двух сторон сразу. Приоткрыв глаза, он обнаружил прямо перед собой грудь склонившейся над ним Таисии.
- Фу-у, очнулся наконец. Что же такое сотворил с тобой Саграно? Мы вдвоем еле разбудили. Он тебя случайно не пытал? Если что, только скажи – все вместе к Ларонциусу пойдем справедливости искать!
Её напарником оказался Славик, трясший за ладонь.
- Вставай скорей! Там уже приказ вывесили!
- Так быстро…
- Ничего себе! Мы несколько часов ждали твоего возвращения! Кто же мог подумать, что Саграно отправит тебя прямиком в твою же комнату, да ещё и в сон погрузит? Не дождавшись, пошли на разведку. На всякий случай заглянули и сюда – а ты, оказывается, дрыхнешь без задних ног!
Денис сел на кровати, затуманенным взором глядя в пространство меж земляками. И впрямь уже вечер – Солнце низко над горизонтом. А казалось, только минуту назад отрубился. Да, Славик что-то там сказал про приказ…
- И что там про меня написано? – отстраненно поинтересовался он.
- Пойдем с нами – узнаешь, - с хитринкой в голосе ответствовала Таисия. – Дойти сам сможешь?
- Сейчас проверю.
Попытавшись встать, Денис скривился от боли. Однако причина оказалась прозаической – попросту отлежал ногу, заснув в неудобной позе. Чуть размяв затекшую конечность, он выпил стакан воды.
- Ну а теперь ведите!
Поход на второй этаж превратился в целую процессию: его сразу же обступила куча друзей. По их радостно-возбужденным лицам Денис понял - обошлось, вряд ли его исключили.
Янлин тут же уцепилась за правую руку, а с другой стороны по плечу хлопнул Жозе.
- Здорово ты «шефа» уделал! Я не видел, но мне рассказали! Как ты его так?
- Телепортировался в его сторону и по инерции толкнул случайно. Кто ж знал, что он на ногах не удержится и в свой же огонь шлёпнется?
- И поделом. Нечего тут из себя крутого пироманьяка корчить. Будет теперь на кухне картошку начищать.
О произошедшем на самом деле, теперь придется молчать. Но почему дон Фердинанд-Энрике запретил ему говорить правду? Что такого было в применённом им заклятии?
Около доски с приказом тусовалось несколько их однокурсников. Не зная ничего о сути случившегося и питаясь слухами, они с любопытством и одновременно долей настороженности встретили появление виновника переполоха, однако расступились, пропустив компанию к доске объявлений.