Мои слова - не пустые мечты. Подобное свершится. Не стану говорить, что добьюсь успеха я сам, но это произойдет. Если не в наше время, то в обозримом будущем. И тогда всех ждет великое перерождение. Я так и вижу, как человечество в один миг встает в полный рост, обретя могущество и непобедимость. Вижу стремительный путь от одного свершения к другому. Вижу людей, что уподобились богам...
2
ДО СИХ ПОР не забылась шумиха, поднятая поразительным выступлением Уолтона. Ажиотаж, прокатившись волной по научному миру и по страницам газет, прославил на весь мир безвестного бостонского ученого. И сделал его заодно одним из самых порицаемых людей планеты.
Идеи доктора не нашли и тени признания. Девять ученых из десяти, когда спросили их мнение, ответили, что Уолтон или глубоко заблуждается, или он просто-напросто шарлатан. Эволюция, подчеркивали они, это, в конце концов, всего лишь теория. Потрясающая теория, принципиально важная, но все же - теория. Она лежит больше в области философии, чем науки. Так что, когда Уолтон, считая эволюцию предметом лабораторных исследований, спокойно предложил ускорить процесс, научные умы, естественно, решили, что биолог либо искусный охотник за славой, либо слегка чокнутый.
Таким образом, Уолтон вдруг угодил в центр всеобщего осуждения. Но, как ни странно, казалось, будто ему нет дела до мнения окружающих. К счастью для доктора, существование его не зависело от академической должности, поскольку ему досталось богатое наследство. Итак, совершенно незатронутый бурей, которую сам и поднял, Уолтон невозмутимо продолжил свои занятия, проводя уйму времени в небольшой лаборатории, оборудованной позади дома.
Жилище свое он получил по наследству. Большой, старомодный, беспорядочно выстроенный особняк некогда возвышался посреди поместья, однако теперь стоял в современном пригороде в окружении аккуратненьких бунгало. Позади дома располагалось маленькое кирпичное строение, внутри которого и находилась лаборатория. В последней, по общему мнению (хотя Уолтон не делал после доклада никаких заявлений), он корпел, проверяя на практике свою теорию. Наверняка, все же, утверждать не мог никто: из немногочисленных друзей доктора лишь один допускался в лабораторию.
Почетной привилегией обладал молодой врач по имени Стюарт Оуэн. Целый месяц он отсутствовал в городе, и возвратился лишь недавно. Теперь Оуэн горел желанием подробнее разузнать о заваренной Уолтоном каше. Поэтому, сразу после приезда, молодой человек поспешил домой к другу, чтобы выяснить детали скандала.
Когда приятели вошли в главный зал лабораторной постройки, трудившийся там за столом мужчина поднялся и подошел поздороваться. Это был Бриллинг, помощник Уолтона - тихий молодой человек с крючковатым носом и тонкими губами. Буркнув несколько приветственных слов, он поспешил вернуться к работе. Оуэн же воспользовался случаем утолить любопытство.
- Эта затея с эволюцией, Уолтон, - начал он, - ты ведь не всерьез? Я читал о твоей лекции в газетах. На самом деле ты ни над чем подобным не работаешь, правда?
- Нет, я вполне серьезен, - заверил Уолтон. - Бриллинг и я уже около двух лет бьемся над проблемой.
На лице Оуэна отразилось удивление.
- Но, старина, - возразил он, - это же смешно. Ускорить эволюцию... Тебе не преуспеть. Никогда!
Уолтон слегка улыбнулся, многозначительно переглянулся с помощником, и произнес негромко:
- И все-таки, у меня получилось.
Оуэн с изумлением воззрился на доктора, а тот продолжил:
- Полагаю, тебе можно доверять? Я на время хочу сохранить все в тайне.
Юноша быстро кивнул. Уолтон подвел его к длинному верстаку и сказал:
- Что ж, взгляни-ка сюда.
Стол был плотно заставлен электрическим оборудованием, а сбоку, на свободном пятачке, примостился небольшой цилиндрический футляр из черного диэлектрического материала. Верх коробки усеивало множество маленьких никелированных переключателей, а дюжина проводов соединяла устройство с электроприборами на верстаке. Положив руку на корпус, Уолтон заметил:
- Целый год работы - и вот он, результат. Сей небольшой аппарат, Оуэн, способен вырабатывать искусственное излучение Гарнера, во много раз более интенсивное, чем в природе. Мощности хватит, чтобы воздействовать на что угодно внутри комнаты и перебросить все живое на века вперед в эволюционном развитии. Внутри корпуса находится сочетание радиоактивных элементов, испускающих особое химическое излучение. Однако, минуя череду компактных, но мощных электромагнитов, оно изменяется и подстраивается.
Оуэн со скепсисом рассматривал черный цилиндр, а потому Уолтон сказал:
- Видимо, придется убеждать тебя по-другому.
Он подал знак Бриллингу, и тот вышел из комнаты. Через несколько минут ассистент вернулся с живой курицей.
Опустив птицу на пол под верстаком, Уолтон достал из выдвижного ящика три узкие подушки из серой ткани: одну он вручил Оуэну, а еще одну - Бриллингу. Оуэн крутил в руках подушку, озадаченный ее неожиданным весом. Уолтон пояснил:
- Твоя защита, Оуэн. Она оградит от излучения. Повяжи ее вокруг тела так, чтобы прикрыть позвоночник, и лучи никоим образом не повлияют на тебя. Они не могут пробиться через прокладку из металлической фольги внутри этих подушек: жизненно важные нервные узлы будут вне опасности.
Оуэн неловко напялил защиту, и удовлетворенный Уолтон воскликнул:
- Теперь смотри!
Он потянулся к черной коробке и щелкнул крошечным выключателем. Затем доктор отступил и показал на курицу.
Оуэн взглянул и ахнул от изумления. Курица менялась... Менялась прямо на глазах: крылья становились все меньше и меньше - усохли и пропали; перья поредели и тоже исчезли; птица потеряла в размерах, уменьшилась, сжалась, и вряд ли была теперь крупнее малиновки. Затем она упала замертво - сморщенный комочек кожи и костей. Оуэн поднял глаза и наткнулся на веселый взгляд Уолтона.
- Видел? - спросил доктор, щелкнув тумблером. - Только что перед тобой промелькнуло все будущее вида; за несколько минут ты просмотрел изменения, которые займут несколько следующих столетий.
Он повернулся к Бриллингу, и тот снова покинул комнату, чтобы вскоре возвратиться с очередной курицей.
- Теперь я собираюсь запустить процесс в обратном направлении, - сказал Уолтон, - отброшу хохлатку назад в развитии. Говоря иначе: ты видел будущее птицы, а сейчас я покажу ее прошлое.
- Но как?.. - начал было Оуэн, однако Уолтон тут же перебил друга, бросившись объяснять.
- Ничего сложного. Как только я научился генерировать излучение Гарнера, эманацию, что подстегивает эволюцию, я сразу же приступил к поискам излучения, способного на прямо противоположное - обращение эволюции вспять. И я добился желаемого. Все, что необходимо для получения реверсивного излучения - это изменить направление тока в преобразующих электромагнитах. Таким образом, реверсивное излучение - это не что иное, как полная противоположность лучей Гарнера, ускоряющих эволюцию. То есть оказывает равно обратное действие. Так что, если не хочешь, откатиться назад в развитии на миллион лет, проверь, надежно ли щит закрывает позвоночник.