— Ты же видишь — дом.
— Кукольный?
— Детский. Каждому разрешается в нем пожить.
— Я первая! — говорит Сабина. — А это, что это такое?
— Это самый короткий в мире тоннель. В него могут входить только очень смелые.
— А это?
— Это половинка луны.
— А где другая половинка луны?
— На небе. Разве ты не знаешь? Она же там светит.
Дети и не заметили, как вошел отец. Он стоит посредине комнаты и смотрит на своих детей — оба лежат на полу, перед ними рисунок. Отец неслышно подошел и так же неслышно вернулся к двери — не хочет подслушивать.
Остановившись, он спрашивает:
— Ну, как вы тут живете?
— Стефан детскую площадку нарисовал! — кричит Сабина. — Это вот — я. — Она показывает на девочку с локонами и хихикает, должно быть ей стыдно. Отец, склонив голову набок, слушает и смотрит.
— Знаешь, я поражен, — говорит он. — Дом на дереве и половинка луны, потом самый короткий тоннель в мире… И лебеди. Пруд, и на нем лебеди! Может, надо еще и лодку, а?
— Лодку? На пруду детской площадки лодку?
— Или карусель. Маленькую, чтобы собачки могли кататься.
— Ты шутишь, что ли? — спрашивает Стефан.
— Почему? — говорит Герман. Он встал на цыпочки, вытянулся, как доска, поднял руки, зевнул и приложил ладони к потолку. А ведь это мама Сусанна строго-настрого запретила!
— Не пора ли вам ужинать? — спрашивает он.
— Ничего не пора, — говорит Сабина, но она всегда так говорит.
12
Был сон, и вот уже утро. Стефан проснулся, смотрит в окно — небо светлое. Во сне были цветы и красивая музыка, играли скрипки, все вместе — один высокий звук. И — мост, высокий, будто парит в воздухе, и дома́ — они еще выше, чем мост. И лужок, и пруд посередке… Но пруд такой маленький, что даже шапке на нем не поместиться — как у каноиста!
Значит, это он думал о каноисте. Так ясно видел плоскую темно-синюю кепочку, а под ней непокорные волосы. Такой сон ему нравится. Он говорил во сне: «Кепка-то больше пруда». И потом он еще сказал: «Вон в тех больших домах я живу. Надо через мост перейти, надо выше подняться».
Но мост чересчур высок, на нем сидят лебеди, рядком, как чайки. Стефан сказал во сне: «С каких это пор лебеди сидят рядком, словно чайки?» Он еще раз пристально посмотрел… и уже не было лебедей, а были чайки, может быть, тысяча. Клювы закрыты. Чайки сидят тихо. Стефан говорит во сне: «Так не бывает, чтобы все чайки сидели тихо».
Потом он опять услышал музыку, ясный высокий звук многих скрипок сразу, оглянулся и видит: кто-то идет к нему, медленно и совсем бесшумно, — Тассо. Серьезный такой. Цветы и трава колышутся, и Стефан говорит Тассо: «Нам надо через мост». Он показал Тассо мост, хотел показать, но моста уже нет. И домов нет. И чаек, ничего нет — голо и пусто кругом! И Тассо уже не Тассо, на его месте стоит девочка, и Стефан говорит девочке: «Мы с тобой знаем друг друга, верно?»
Девочки не ответила, прошла дальше, мимо Стефана и еще дальше, и хотя ветра не чувствовалось, при каждом шаге волосы девочки развевались…
Окно светлое, в квартире — тихо, далеко внизу хлопают дверцы автомашин. Стефан лежит и думает о своем сне. Он слышит прекрасную музыку, такой ясный протяжный звук, но, может быть, он его только чувствует, как порой чувствуешь радость? Девочка была, конечно, Аня. Он очень хорошо это видел и теперь вспоминает, как больно ему было оттого, что она прошла мимо, и больно до сих пор — Аня прошла и не поздоровалась, не взглянула даже…
За дверью в прихожей слышатся легкие и быстрые шаги: это мама-Сусанна. Герман, отец, давно уже на работе, он выходит в полшестого, а сейчас половина седьмого. И у отца не такая легкая быстрая походка. Так только мама-Сусанна ходит. Пора вставать.
Из комнаты — в ванную, из ванной — на кухню. Вкусно пахнет кофе и какао. Мама все приготовила. Только б у нее время было — она любит готовить завтрак и строго следит, чтобы все спокойно посидели за столом, даже говорит: «Завтрак — это на весь день».
— Уже? — встречает она Стефана. — Даже умылся? У тебя что-нибудь важное сегодня? — Волосы свободно подвязаны, она в легком домашнем платье, всё в цветочках и звездочках. Стефан думает: ходила бы так весь день, гораздо красивей, чем в этих скучных медсестровых блузках, с гладко причесанными волосами.
— Ты забыла меня разбудить, — говорит он.
— Разве? Отец передавал тебе привет и просил, чтобы ты сегодня тоже зашел за Сабиной.
— И сегодня? — только и сказал Стефан. Хорошего настроения как не бывало!
— Как вчера, — говорит Сусанна.