- Я просто выполняла свою работу – ответила Вероника.
- Скажи, ты все время шпионила за мной? Даже тогда, когда я приехал из Суров-града?
- Ну, что ты. Тогда я была обыкновенной артисткой. Потом я осталась без работы, и меня пригласили в КВЦ, а что было делать? Платят неплохо. Прошла спецподготовку и отправилась на задание.
- Корабль «Наина» твоих рук дело?
- Да, - гордо ответила – я вернула «Наину» российскому флоту. Мне даже медаль дали.
- А за мою «тарелку» что ты получила?
- Денежную премию. Тебе, что жалко эту железку?
- Если бы ты честно попросила, я бы отдал ее тебе, но ты ее коварно украла.
- Я не могла рисковать. Но что вспоминать об этом? Забудем прошлые обиды. У тебя новая жизнь начинается.
- Или продолжится старая – вздохнул Светозар – а что не говоришь про ребенка?
На том конце молчание.
- Вероника, что замолчала? Ответь честно, сын от меня?
- Нет. Ребенок мой, ты здесь не при чем. И не звони мне больше.
- Вероника…
Но связь прервалась. Светозар в недоумении глянул на смартфон. «Не понял. Говорить со мной не хочет?». Телефон ее не отвечал, и Светозар остался в полном неведении. «Похоже, я неправильно завел этот разговор, нужно было назначить встречу, и спросить об этом, глядя ей в глаза. А так, чего я добился? Опять ничего не ясно». Но выяснять непонятки было некогда, скоро съемки в Суров-граде, нужно ехать…
21. Кондрат
Cуров-град мало изменился с тех пор, как Светозар покинул его. Все так же озабоченные люди в черных масках куда-то спешили, на улицах было слякотно, неприютно и грязно. Серые дома и задымленное хмурое небо. Съемки проходили на руинах комбината «Парацельс». Светозар, облаченный в серый длинный плащ бредет среди полуразрушенных стен, одинокий путник. Актер полностью вошел в роль. Да, это его роль, прямо как в жизни он одинокий, неприкаянный мужчина, привлекательный внешне, и опустошенный внутри. Вся палитра чувств отражается на его лице, когда он поднимает свое в лицо и всматривается в хмурое небо. А крупные пушистые снежинки падают на его капюшон… «Зима пришла… суровая зима» - произносит Светозар.
- Всем спасибо, все свободны! Светозар, последний кадр получился супер! Отдыхайте. Завтра сцена любви, между Светом и Тенью! – сообщил Петров.
Съемочная группа отправилась в гостиницу, а Светозар попросил подвезти его к дому, где он жил до того, как уехал из города.
Светозар проник в подъезд дома, и поднялся на шестой этаж, попытался открыть дверь, но ключ не подходил.
- Какая сволочь, в дом ломится?! Сейчас как дам больно! – услышал он гневный голос и дверь распахнулась, лысый упитанный мужик с битой в руках встретил его на пороге. Увидев незваного гостя, мужик побледнел и рот от удивления открыл.
- Это ты? Явился? Откуда?
Тогда и Светозар узнал в мужике Кондрата, и тоже удивился:
- А ты что здесь делаешь?
- Живу я здесь. А что такого?! Куда ты дел мою семью?! Я думал вас и в живых нет. Сколько слез пролил по своей любимой Конди, сколько водки с горя выпил! Где моя жена? Я тебя спрашиваю!
Кондрат разъярился и стал трясти Светозара за воротник его модного пальто.
- В Америке твои жена и дочь, живы, здоровы. Не ори на меня!
Он оттолкнул от себя Кондрата, который глаза вытаращил:
- В Америке? А не врешь? И что ей там делать? Сами улетели, меня не взяли – обиделся муж.
- Мы же не собирались туда лететь. Просто ураган поднялся, вот нас и унесло черте куда. А Конди запрос посылала про тебя. Ей ответ прислали, что ты без вести пропал. Как она переживала, бедняжка, – соврал Светозар – а ты вот он где, в моей квартире сидишь, это нормально?
Кондрат растрогался, и достал из холодильника бутылку дешевого вина.
- Выпьем за встречу, здоровья для. Тут ведь, того этого, радиация и вирус-«пятикирус» бушует. Так говорят, вино, оно и против того и другого помогает… А ты чего приехал? Из квартиры меня выселить хочешь?
- Да я и не думал, что ты тут живешь. Я на съемки приехал.
- А Конди тоже приехала? – заволновался муж.
- Нет, она в Штатах осталась. Там тепло и светло, живет припеваючи. Нэлли в школе учится, по-английски говорит лучше всякого америкоса!
У мужа глаза заблестели от радости, разлил вино по стаканам. Светозар поморщился, понюхав странный напиток.
- Вот бы к ней сейчас махнуть! А-то горбатишься тут, как дурак и никакого просвета. Люблю я ее Кондю свою. Мы ведь с нею две половинки: Кондрат и Конди. Не могу ее забыть.