— Да, я, помнится, показывал тебе старые римские копи — мили их тут, многие смертельно опасны, — а знаешь ли ты, что они тут добывали?
— Свинец.
— А знаешь ли ты, что это за округлые холмы повсюду? Один из них как раз на месте, где ты собрался ставить свою будку.
— Шлак.
— Ну а теперь, Стивен, — Джек наклонился к нему с многозначительным видом, — я скажу тебе то, что ты не знаешь. В этом шлаке полно свинца, более того, в этом свинце изрядная примесь серебра. Римский способ выплавки не позволял извлечь его полностью, оставалось намного больше. И он весь лежит тут, тысячи и тысячи тонн ценнейшего шлака, только ждущего, чтоб его прогнали через новый процесс Кимбера!
— Новый процесс Кимбера?
— Да. Ты наверняка слышал о нем — блестящий специалист. Он работает с выщелачиванием какими-то особыми химикалиями и затем с окислением расплава по принципам, открытым им самим. Свинец окупает расходы на обработку, чистая прибыль — серебро. Процесс окупится, даже если в шлаке будет хотя бы одна сто тридцать седьмая доля свинца, и одна десятитысячная серебра. А, по оценкам среднего из ста случайно выбранных порций, наш шлак содержит в семнадцать раз больше!
— Я заинтригован. Не знал, что римляне вообще добывали в Британии серебро.
— Вот и я тоже. Но вот доказательство.
Джек отпер буфет у окна, и достал оттуда свинцовую чушку, сверху которой лежал небольшой серебряный слиток длиной дюйма в четыре.
— Результат первой пробной обработки. Всего несколько тачек шлака. Кимбер установил небольшую печь в старом сенном сарае, и я видел выплавку собственными глазами. Как мне хотелось, чтоб и ты был там!
— И я бы хотел.
— Ну, конечно, потребуется довольно приличное вложение капитала — дороги, здания, соответствующие печи и так далее. Я думал использовать приданное девочек, но, похоже, тронуть его нельзя из-за юридических тонкостей, оно должно оставаться в бумагах консолидированной ренты и пятипроцентных облигациях Адмиралтейства. Хотя я доказывал математически, что доход от моего предприятия никак не может быть меньше одной седьмой — даже с беднейшей породой. Но я не собираюсь запускать все на полную катушку, пока сам не осяду на берегу на несколько лет.
— А такое возможно?
— О да. Если не получу заряд в голову или не влипну в какую-нибудь жуткую неприятность, я получу свой флаг в ближайшие пять лет. А если старичье в первых рядах списка не слишком будет цепляться за жизнь — то и быстрее. А для адмирала получить должность куда сложнее, чем для капитана — и у меня будет куча времени для племенной конюшни и для этих шахт. Но начать, пусть пока в скромных масштабах, чтоб дело шло, и можно было оценить размер добычи, я собираюсь уже сейчас. К счастью, Кимбер умерен в своих требованиях: он уступает мне в аренду свой патент, и будет надзирать за предприятием.
— За плату?
— Да, и за четвертую часть прибыли. Плата, кстати, довольно скромная, что очень мило с его стороны, ведь принц Каунитц просит и умоляет его заняться его шахтами в Трансильвании, обещая десять гиней в день и третью часть. Он показывал мне письма от больших шишек из Германии и Австрии. Но не думай, что он из прожектеров, кипящих энтузиазмом, и обещающих перуанские сокровища уже завтра. Нет-нет, он очень честный человек, скрупулезный до невозможности, и он честно предупредил меня — мы можем работать в минус около года. Я и сам это вижу, но не терпится начать.
— Но ты ведь не собираешься беспокоить моих осоедов, Джек?
— Не волнуйся, до этого еще далеко. Кимберу еще нужны и время и деньги, чтоб обосновать свой патент и для решающих экспериментов, твои пташки успеют опериться и встать на крыло до того, как мы зажжем первые печи, уверяю. Но, кроме того, Стивен, кроме того, у тебя есть шанс разбогатеть: Кимбер не хочет пускать в дело много пайщиков, но я вытянул из него обещание, что ты будешь участвовать, причем с самого основания дела.
— Увы, Джек. Все мое состояние связано и заперто в Испании. В Англии я настолько стеснен в средствах, что намеревался просить тебя одолжить мне, дай глянуть, — он заглянул в клочок бумаги, — семьсот восемьдесят фунтов.
— Спасибо, — поблагодарил Стивен, когда Джек вернулся с банковским поручением, — я твой должник, Джек.
— Я бы попросил тебя не только не упоминать, но и не думать об этом. Между нами обоими говорить о долгах по меньшей мере странно. Кстати, получить по нему ты сможешь только в Лондоне, но как раз сейчас в доме достаточно звонкой монеты.