Еще сорок минут неспешного плавления под полуденными лучами, и мы высаживаемся на причале острова Пинель.
Пацаны-американцы вовсю пялятся на пляж, разбитый прямо у причала, в поисках прозрачно предлагаемого буклетом нюда. Тщетно. Нравы торжествуют.
Мы идем к отдаленному понтону на мысу.
Деревья, сильно вытянутые ветрами в юго-западном направлении. Красиво, как у Дали. Берег усыпан коралловой крошкой вперемешку с глиной. Странно, такого я не встречал нигде на Карибском море...
Семья французов с шезлонгами и гамаком по пути. Вино в корзинке, сыр, зелень. Не пластиковые стаканчики, но стеклянные фужеры. Дворняжка с косынкой на шее, одуревшая от воды и морского воздуха, лежит, раскинув все четыре, прямо у линии прибоя.
Мы уже почти у цели. Берег, невысокий по пути от причала до понтона, к мысу резко вздымается вверх. На самом краю обрыва внезапно показываются руины довольно большого старинного дома - темные от времени глыбы ракушечника, из которых он сложен, хотя и повреждены ветром и морем, но по-прежнему смотрятся фундаментально. Заросли кустарника и деревьев делают дом почти незаметным с тропинки, вплоть до самого понтона. Часть берега обвалилась, и теперь руины нависают над обрывом. Очень живописно. Я решаю пройтись к дому после ныряния, если позволит время.
Мутная вода становится заметно чище у понтона. Эжени идет в воду первой. Она не любит "сильнопересеченного" ныряния, предпочитая держаться ближе к берегу.
Чайники толпой устремляются в воду. Пока я тщательно ополаскиваю маску и лицо прохладной морской водой, готовясь к нырянию, Эжени весело плещется на мелководье с одним из гидов, гигантом-мулатом, бросающим прикормку в воду рядом с ней. Сонм рыб взбивает пену вокруг нее, бросаясь за кормом. Она взвизгивает - может, чуточку игривее, чем мне хотелось - но я заряжен на риф за мысом, и не обращаю внимания на такие мелочи.
Я показываю Эжени на часы - сорок минут, мой стандартный отрезок на разведку - и плыву за мыс.
Ветер ощутимо усиливается. Волны временами захлестывают дыхательную трубку. Я размеренно плыву, экономя силы. Чем меньше возбуждения в первые минуты ныряния - тем больше воздуха в легких. Закон.
Дно, у берега подернутое дымкой поднятого прибоем песка, становится более чистым в отдалении. Появляются первые кораллы - небольшой брейн, потом парочка фингеров, потом снова брейн, довольно большой и почти идеальной формы. Я останавливаюсь над ним, делаю пару очистительных вдохов, ныряю.
Здесь, под водой, тишина.
Группа полосатых сарджент-мейджеров у подножия брейна. Я проскальзываю вдоль его теневой стороны, в надежде увидеть мурену или лобстера. Мимо. Поднимаюсь на поверхность, продуваю трубку.
Плыву мимо чайников, бдительно охраняемых сидящим в спасательном кругу Бризом и еще одним гидом в челноке. Сюрреалистическая картина рук, ног, тел, голов, смешавшихся в квадрате десять на десять. Гойя, "Сатурн, пожирающий своих детей". Что они надеются тут увидеть? Бриз цедит сквозь зубы: "Сэр, пострайтесь держаться в группе!" - Я улыбаюсь, но загубник трубки мешает передать сарказм, вложенный в улыбку.
Впереди показывается громада основного рифа. Я поднимаю голову из воды. Ветер свистит в ушах. На волнах впереди - белые буруны пены. Лучше уйти под воду, где мир кажется застывше-спокойным по сравнению с поверхностью.
Снова погружаюсь. Дно все круче уходит вниз. Я иду вдоль начинающейся "полки". Вижу несколько рыб-хирургов, синхронно машущих боковыми плавниками, как крыльями. Поворачиваю голову - удача! Слева параллельным курсом со мной идут два пятнистых эйнджелфиша, каждый величиной с приличную тарелку. Несколько секунд спустя они скрываются за кластером мягких веерных кораллов.
Появляется леер, к которому прикреплены ограничительные буйки. Он проходит по самому краю основного рифа. Я разочарован. Самое интересное, как всегда - за оградой...
Выныриваю.
Почти прямо над моей головой нелепо-огромным птичьим гнездом нависают руины того самого дома. Отсюда, с воды, он выглядит еще внушительнее и мрачнее. Блоки, формирующие его наиболее уцелевшую часть, уже не имеют опоры - скала, которая их поддерживала, обвалилась в море. Странный дом, странное место для жилья... Надо будет расспросить гида о его истории.
Я оглядываюсь назад. Приподнявшись на своем импровизированном ложе, Бриз смотрит в мою сторону. До него метров сто, но даже на таком расстоянии его взгляд весьма выразителен. Чтобы умаслить его, я стучу себя кулаком по голове - интернациональный знак дайверов: "Я в порядке!". Няньки в воде мне не нужны. Я достаточно опытен для автономного плавания.