У двери, уже схватившись за свой подозрительно тяжеленный баул, чтобы волочь его к причалу, Дима вдруг вспомнил, - Да! Вот ключи, - он достал из ящика на стене связку ключей и бросил их на стол, - Это от боксов наверху. Но ты туда не лезь. Там нет ничего, но говорят, - он прищурил и без того узкие глаза, - Там бабай живет. Ну, счастливо.
Капитан дал прощальный гудок, и каменная чаша отозвалась эхом.
Когда судно ушло, чайки продолжали кричать и волны продолжали плескать, но на остров обрушилась тишина.
Глава 4
Не торопясь, поскольку торопиться теперь уже было некуда, он вернулся в башню, прошел на кухню, прихватив свою сумку, извлек из нее две литровые фляги спирту и выставил их на стол. На это ушли все деньги, это, плюс изначальные девять килограмм сахару для изготовления самогона были минимальным запасом, чтобы выдержать остров. Благодарение Господу, наниматель обеспечивал дежурного самыми дешевыми сигаретами и самым дешевым чаем, иначе ему пришлось бы вообще отказаться от всей этой затеи. Последние шесть месяцев он пил беспробудно. Это был уже не запой – это было черное, глухое, беспросветное падение вниз. Одной из причин, по которой он оказался на острове, была надежда если не завязать, то хотя бы притормозить. Он мог выдержать долго – неделю. Но при условии, что выпивка была под рукой. В противном случае, он мог прыгнуть в море и попытаться добраться вплавь до ближайшего поселка или до Аляски, чтобы продать там часы, штаны, честь, совесть, человеческое достоинство – за стакан самогону.
Теперь, однако, ситуация изменилась. Сокровище, найденное в кладовке, обеспечивало ему не просто сносное существование, оно обеспечивало ему одинокую алкогольную фиесту длиною в три, а то и в четыре месяца. Бешеные барабаны, никогда не утихавшие в его груди, на время стихли и перешли в глухой, спокойный рокот. Он ощущал даже некую приятственную лень, некое барственное нежелание начинать. И, усмехнувшись, протянул руку к бутылке.
Точными, размеренными движениями он смешал в заранее вымытом и протертом до воздушной прозрачности стакане спирт, воду и небольшое количество капитанского коньяку. Коньяк, разумеется, не стал от этого лучше. Но спирт стал. Постепенно охлаждаясь, жидкость приобрела янтарно-прозрачный цвет, и даже отчетливый аромат. Семь футов тебе под килем, капитан. Он сделал первый глоток, первое причастие на острове Рака и прикрыл глаза.
* * *
- Ха-ха-ха, - сказала жена декана факультета, очень ученая дама и преподаватель того же факультета, - То, что на вас таращатся студентки, еще не дает вам права считаться хорошим филологом. – Вечеринка происходила в оранжерее биологического факультета, не без изыска оборудованной под зимний сад, где традиционно проводились преподавательские тусовки. – Я хороший филолог, - вразумляющее сказал он, - И не становлюсь хуже от того, что на меня таращатся студентки. – Как вы можете быть хорошим филологом, - изумилась дама, - Если вы ни разу не были за границей? Вы же не имели практики, вы никогда полноценно не общ0ались с носителями языка! – В ее придыханиях, в оборотах ее речи, в аффектированных интонациях и даже в том, как колыхалась ее роскошная грудь, чувствовался высокий оксфордский стиль. – Я…, - сказал он, едва сдерживаясь и стараясь не прыснуть в свой стакан, - Много раз… имел... полноценную… оральную… практику… с носителями… языка… - Дама побагровела, ее накрашенный рот раскрылся и язык в нем затрепетал, как жало, - Да вы… - Но он уже отвернулся, и, хохоча, начал протискиваться через толпу к импровизированному бару.
- Саша, ты нарываешься, - сказала Марта, возникая возле его плеча, в то время как он принимал из рук официанта мартини, очень скромный мартини, - Не пей больше. – Да что я ей такого сказал? Я просто ответил на ее вопрос на ее языке. – В это время он заметил, что дама во главе свиты прокладывает путь через толпу. Откуда-то из-за пальмы вынырнули очки декана и начали двигаться в том же направлении – к нему.
- Что вы из себя строите? – выкрикнула деканша, останавливаясь от него на таком расстоянии, что он мог слышать запах помады с ее губ, - Все, все про вас знают, вы – никчемный алкоголик! – Образовалось некое замешательство, некое сложное движение по всему залу, в результате которого вокруг них возник амфитеатр лиц. – Курва, - сказал он в полной тишине и выплеснул мартини прямо на ее роскошную, бурно вздымающуюся грудь.