Я снял рубашку, кроссовки и носки.
За ними последовали шорты. Теперь на мне больше ничего не было. Присев на корточки, я аккуратно положил их на камень и достал из правого переднего кармана бритву.
И, хотя мне хотелось чувствовать себя в воде совершенно свободно – чтобы и в руках ничего не было – внезапно у меня исчезло желание расставаться с бритвой. Ее могли украсть. Или я мог наткнуться на Уэзли или Тельму. А без бритвы как защищаться?
Прикинув все возможные варианты, я надел правый носок и засунул бритву в него.
Получалось точно так же, как было с армейским ножом Эндрю, с которым я лазил на дерево, чтобы обрезать Кита. Нахлынули воспоминания. Прошло уже более недели, но мне вдруг показалось, что это произошло только что. Я снова почувствовал то дерево, увидел висящего Кита...
– Не думай об этом, – приказал я себе, и, хотя это было сказано едва слышно, звук собственного голоса заставил меня вздрогнуть.
Кто еще мог бы его услышать?
Выпрямившись во весь рост, я поглядел по сторонам.
Я стоял неподвижно и напряженно прислушивался, ощущая себя все более незащищенным и уязвимым. Кто-то там был, убеждало меня мое воображение, кто-то прятался в темноте, следил за мной и подкрадывался все ближе и ближе.
Тогда я побыстрее спустился по каменистому берегу и стал бесшумно погружаться в воду. Сначала пропали ноги. Через мгновение осталась только верхняя половина туловища, словно меня перепилил надвое цирковой иллюзионист.
И сразу же я почувствовал себя безопаснее. Оказывается, можно полностью исчезнуть. И это простой фокус.
И куда только подевался леденящий сердце холод. Пупырышки на коже разгладились, ушло болезненное напряжение мышц. По всему телу стало растекаться приятное тепло.
С глубиной ощущения становились еще приятнее. Когда вода поднялась до подбородка, я взглянул вниз и совершенно не увидел своего тела. Я стал невидимкой.
Разумеется, не считая головы. Хотя я и не видел ее, понятно, что она была на виду. Для того, кто за мной наблюдал. Поэтому я нырнул – чтобы и голова стала невидимой.
Теперь я полностью исчез. Безопасность – стопроцентная. Один в теплой воде, окруженной джунглями, в которых, возможно, прячутся мои враги... Какой восторг! Я был не просто в безопасности – я был непобедим.
Я плыл под водой. Теплая и гладкая, она обтекала мое тело. Через какое-то время появилась боль в легких. Но я все равно не всплывал. Вскоре послышалось приглушенное журчание и бульканье. Водопад.
Заплыв под самый водопад, я нащупал ногами твердое каменное дно, повернулся и медленно поднялся. Завеса низвергающейся воды забарабанила по макушке, и, обтекая голову, с тихим плеском вливалась в лагуну, все еще скрывавшую в своих глубинах мои плечи. Голова перестала быть невидимой. Но я больше не ощущал страха – возможно, из-за той легкости, с которой можно было вновь исчезнуть.
Я начал медленно подниматься.
И затрепетал. Но не от страха, а от волнения. По мере того как из воды на полное обозрение возможного соглядатая постепенно вырастало мое тело, я чувствовал себя все отважнее и сильнее.
Как разительно это отличалось от тех ощущений, которые я испытывал, когда был здесь в последний раз! Всего пару дней тому назад я стоял под этим же водопадом весь разбитый, больной и опустошенный. Надо будет описать это подробнее. Скоро. Но не сейчас. Пока что хотелось бы рассказать о прошедшей ночи.
И о том, как я все поднимался и поднимался под водопадом.
Когда вода обнажила меня до пояса, я прикрыл глаза. От головы, плеч и протянутых рук разлетались брызги. Вода стекала по моему телу, словно теплое масло.
Как раз здесь стояла тогда обнаженная Конни. Стояла и растиралась своей скомканной тенниской. Спиной ко мне.
Мое воображение развернуло ее.
Я стал ею.
Я был Конни, стоящей под водопадом с вытянутыми в стороны руками, вздрагивающей от щекочущих нагое тело потоков воды и демонстрирующей себя воображаемому Руперту.
Теперь, когда я пытаюсь передать эти ощущения на страницах дневника, все это представляется несколько странным.
Что ж, будем считать, что прошедшей ночью там, у водопада, у меня просто разыгралось воображение. Меня захлестнула такая волна противоречивых эмоций, что я чудом не повредился в уме. И мне повезло, что я благополучно вышел из этого состояния.
И наконец вспомнил, зачем сюда пришел.
А именно: чтобы поискать Конни, Билли и Кимберли.
И не их призраки, а их тела – живые или мертвые.
И еще попытаться разузнать что-нибудь о местопребывании Уэзли и Тельмы.
И, при возможности, убить их.
Поэтому я побрел к плоскому камню, куда мы тогда уложили потерявшую сознание Конни. Выпрыгнув из воды, я встал на ноги и полез к вершине водопада.
Несмотря на то, что мысли мои вернулись к реальности, я все еще чувствовал себя странно. Я был весь мокрый и дрожал – вернее, меня всего трясло, с головы до пят. Даже челюсть подпрыгивала. Вряд ли настолько похолодало, пока я находился в воде, но мне казалось, что температура упала градусов на двадцать К тому же меня охватило смешанное чувство страха и возбуждения.