Годы неслись стремительно, но Джин и Орсон замечали это только по тому, как становится старше их маленькая звездочка. И вот уже сказаны первые главные слова «мама» и «папа», получены синяки и шишки, прочно освоена веревочная лестница и техника безопасности при спуске из убежища…
Кайра росла сильной и ловкой девочкой. Никогда не упускала случая отправиться с отцом на рыбалку и с гордостью демонстрировала Джин собственный улов, будучи четырехлетней малышкой! И если сначала встревоженная Джин возражала против таких походов, опасаясь за жизнь дочери, все еще казавшейся ей неимоверно хрупкой, то после наглядной демонстрации Кайрой своих успехов в плавании женщине пришлось признать — дочь прирожденный пловец. Орсон гордился успехами дочери так неприкрыто и абсурдно, что Джин порой хотелось напомнить адмиралу реальное положение вещей, но… Чем старше становилась Кайра, тем очевиднее проявлялась в ней кровь Кассиана: она была смуглой, черноволосой и темноглазой, гибкой, любознательной и очень своенравной.
Однажды вернувшись с рыбалки, пятилетняя Кайра мрачно спросила у Джин:
— Мама, а мои глаза изменят цвет?
— Вряд ли, — честно ответила мать, вопросительно приподняв брови, встретившись взглядами с Кренником. Он только пожал плечами, показывая, что тоже не понимает причины вопроса. Кайра вдруг сердито топнула ногой, обутой в смастеренный Джин мокасин:
— Я хочу глаза, как у папы! Почему у меня не такие?..
— Эммм, — растеряно промычала Джин, не зная, что ответить. К счастью, на помощь пришел Кренник. Он схватил дочь в объятия и щекоча за бока развеселившуюся девочку, сказал:
— Зато у твоего дедушки были темные глаза, звездочка! И знаешь, каким был твой дедушка? Самым умным человеком в галактике!
Это заявление не только успокоило Кайру, но и пробудило любопытство: ей впервые стал интересен внешний мир за пределами уютного кокона. Теперь Орсон занимался с ней не только проверкой ловушек и рыбалкой, но и грамотой, рассказывал о звездах и обитаемых мирах, учил писать и считать, запоминать исторические события… Джин опасалась, что Кренник будет трактовать гражданскую войну в пользу Империи, но он старался максимально объективно объяснять дочери причины и последствия тех или иных решений. И делал это не скучно, вполне понятно даже шестилетней Кайре.
— Мама, смотри! Я написала про тебя!
И Джин с комком в горле читала нацарапанное на древесной коре корявым ауребешем: «мама я тибя лублу».
А когда на небе появлялись звезды, Кайра тянула Джин к выходу из «гнезда» и с гордостью указывая пальчиком на яркие точки, повторяла выученные имена и созвездия.
— Она должна знать, — сказал Орсон, когда угомонившаяся дочь, наконец, уснула под одеялом. Джин села рядом, взяла правую руку мужчины в свои ладони и крепко сжала, чувствуя, как подрагивают его грубые пальцы. Наступала очередная зима и его плечо все чаще ныло от застарелой боли.
— Еще рано, — со всем убеждением произнесла она. — Когда-нибудь…
— Джин. — Он с горькой улыбкой укоризненно покачал головой, и она зло прошипела:
— Заткнись, Кренник! Кайра твоя дочь так же, как и моя, и этого уже ничто не изменит.
— Не хочу, чтобы она думала, будто я лгал ей.
— Может, твоих объяснений и не понадобится. Просто признай — мы застряли здесь навсегда, — Джин с легкой улыбкой поцеловала его, добавив: — И я даже не против…
— Ты просто редко думаешь, Эрсо, — привычно поддел он, отвечая на поцелуй и она со смешком согласилась, забираясь к нему на колени и торопливо расстегивая старый, потрепанный мундир. Настойчивый электронный писк застал их врасплох.
— Что это, Орсон?
— Маяк. Джин, сработал маяк! Нас услышали!
Глава 7
Настойчивый звуковой сигнал подхлестывал нервы и капитан Сэлла потянулась к пульту, чтобы вырубить криффову шарманку, потому как и без нее знала — им на хвост сели республиканцы.
— Я говорил вам, кэп, — процедил сквозь зубы второй пилот, отчаянно маневрируя, — этот заказ был лишним!
— Завались, Най! Я просто не могла оставить такой лакомый кусочек шайке Траска.
— Прекрасно, и теперь этот криффов сын натравил на нас патруль!
Сэлла не могла не признать правоту старпома. Скорее всего, раздосадованный конкурент анонимно сообщил республиканцам, по какому маршруту двинется партия контрабандного спайса. В наушниках вновь прозвучало набившее оскомину:
— Фрахтовик YT-300, погасите реактор и заглушите двигатели.
— Да сейчас, — прошипела капитан, резко уходя с проложенного ранее курса. Мандианский торговый путь остался позади, а настырные крестокрылы продолжали преследование, время от времени лениво постреливая по петляющей мишени.