-Тогда точно сразу же перетонут. - От непрезентабельного вида понтонных звеньев меня одолевал пессимизм. При интенсивной эксплуатации благополучно сгнившей на хранении и проданной в народное хозяйство техники и имущества, месяца было вполне достаточно, чтобы добить что угодно. Умные люди, из знакомых мне лесопромышленников, например, выкупив за копейки старый "Краз" понтонник, перед пуском в работу капиталили его разбирая до нуля, в итоге как минимум, меняя все резинки. Для машины этак 1968 года выпуска, с пробегом на одометре меньше десятка километров, для умного человека это было обязательным. Однако в частом присутствии в этой жизни интеллектуального меньшинства, я имел все основания сомневаться.
И что удивительно обманулся.
-Ничего им не будет. Там все проварено и внутри все пенопластом забито. Там все перед отправкой откапиталили.
-О! Да у нас тут никак военные руководят, знают жизнь и что к чему? - Я собственно в этом не сомневался, но нужно же было убедиться.
-Во! - Сеня красноречиво чиркнул по горлу большим пальцем. - На большой земле их столько, что никакого житья нет. Кого не ткни, тот и строит. Еле отправки дождался.
-Большие люди, или так, по объявлению?
Сеня хмыкнул.
-Не маленькие.
Николай ткнул меня в бок и незаметно для Семена погрозил пальцем. Излишнее любопытство в фирме очень не приветствовалось, я это уже знал точно. Впрочем как как я это понимал и сам, разговор в данном направлении продолжать не собирался.
-Одно радует...- Сеня вопросительно поднял на меня взгляд. - Когда мы все эти грузы начнем выгружать, бардак будет ещё тот, в цирк ходить не надо.
-Именно для избежания этого, контейнеры грузятся и разгружаются в соответствии с маркировкой на установленные для них места, согласно карты погрузки...
В разговор вступил еще один пассажир теплохода, интеллигентного вида высокий, симпатичный мужчина за пятьдесят, с благородной сединой и вислыми ухоженными усами.
-Добрый день, Сергей Николаевич! - Обрадовался вступившему в разговор собеседнику Сеня. - Вы что ли с нами поселились?
-А где ещё мне было селиться? - Сергей Николаевич вяло махнул рукой, наблюдая за подходившим к нашему судну катером со второй партией пассажиров - Это ржавое корыто переоборудованный контейнеровоз, лишних помещений для проживания людей тут изначально не было.
- А в чем проблема была нас самолетом отправить? - кстати, этот вопрос занимал меня уже довольно давно.
Сергей Николаевич, по виду представитель верхушки инженерно-технического персонала нашей вахты, на вопрос опять отреагировал с иронией:
-Наверное, потому, что это дешевле? Или может быть иным способом вас туда не доставить?
Я пожал плечами:
-Понял, отстал. Долго будем в пути?
-С недельку, может быть, даже раньше управимся. Зависит от погоды на маршруте.
Ответ порадовал, я достаточно читал о романтике морской болезни, не хотелось ее испытывать дольше необходимого. Про ржавое корыто и Сергей Николаевич, да и я сам, безусловно, были пристрастны - расстояние до островов Юго-Восточной Азии я примерно представлял, ходоком при всей своей ржавчине "Язон" был не из последних ...
* * *
До нашего заранее любимого необитаемого острова мы действительно добрались меньше чем за неделю. Этого времени было вполне достаточно, чтобы все перезнакомились друг с другом, получили все необходимые инструкции и обсудили планы дальнейших действий. Все восемьдесят восемь человек завозимой вахты жили рядом друг с другом на носу "Язона" это было несложно. С командой корабля вахта практически не контактировала, регулярно общались с мореманами только специалисты группы технического контроля и приемки работ, начальник вахтового участка, встреченный мной в первый день Сергей Николаевич Борисенко и начальник команды охраны, Иван Георгиевич Мезенцев, бывший комбат танкист откуда-то из под Москвы. Даже готовили пищу, мы самостоятельно, для этого в каютном блоке был выгорожен камбуз, где работали трое наших штатных поваров.
Запрета на провоз компьютеров на вахту не было, напротив, при вызове упоминалось разрешение их взять, в отличие от кинофотоаппаратуры, каждая каюта была оборудована телевизором и видеоплейером, так что время летело быстро.
Учить инструкции на фоне безделья было даже забавно. Запрещалось там буквально все. Купаться в неустановленных для этого местах, пить сырую воду и даже заходить в джунгли с расчищенных площадей при отсутствии запрещающих знаков. Стимулировалось послушание, разумеется, деньгами. Как штрафами, снимаемыми с работника и уходящими в счет премий охраны и ИТР, так и отказом фирмы от денежных компенсаций работнику или его наследникам, в случае несчастного случая после нарушения положений инструкции по безопасности.
Карта, правильнее сказать схема острова Монтелигера, представляла нам неровный кусок земли около тридцати километров длиной и шириной примерно в восемь, от края до края поросший джунглями. На юго-востоке, за узким проливом лежал трехкилометровый остров Агила, с хвостом из полутора десятков островов поменьше, вплоть до самых микроскопических. Когда то, при более низком уровне воды, оба больших и часть мелких островов архипелага без сомнений представляли собой единое целое. Еще пяток небольших островков вытянулся вдоль южного берега Монтелигеры. По оси Монтелигеры и Агилы шел горный хребет высотой около пятисот метров в пике.
Рудник "Дракон" на освоение которого нас завозили, предназначался для добычи платиносодержащих руд и сопутствующих им металлов, а также прочих полезных ископаемых. От такой новости нервно облизнул губы далеко не только один живший со мной в одной каюте Ванька Зюзин, принятый на работу слесарем РММ. Его спокойный и основательный отец, с которым мы после удачного знакомства в хостеле хорошо сошлись, даже сглотнул от неожиданности.
Секретность и непубличность нашей компании получила прекрасное объяснение - при добыче в год в мире порядка тридцати тонн платины, появление в бизнесе лишнего игрока никому не понравится. Особенно вне тех границ, которые на замке, внутри которых недобросовестных конкурентов засекреченных владельцев нашего предприятия, могут и водичкой в сортире побрызгать. А вот за границей свои интересы даже им охранять сложнее. Притом что паршивые пять центнеров платины это уже полтора процента рынка.
Для нас, рядовых работяг, при нормальном отношении к труду, данный рудник мог стать весьма высокооплачиваемой работой на всю жизнь и соблюдение установленных нам ограничений, на этом фоне уже сейчас смотрелось мелочью. Боевой дух и рабочее настроение взлетели как Гагарин на орбиту.
Четвертым пассажиром в нашей каюте был Евгений Бакшеев, тридцатилетний механик нашего будущего РММ и мой непосредственный начальник. С Зюзиным старшим они раньше вместе работали и были в очень хороших отношениях, отчего Петрович его к нам в каюту и затянул. Между делом выяснилось, что про мое высшее образование и опыт службы ИТР прекрасно известно, так что при дальнейшем расширении количества персонала рудника и хороших деловых качествах я имел все шансы на карьеру. Это дополнительно грело душу.
Место назначения я впервые увидел ранним утром. Содрогнувшийся всем корпусом "Язон" чуть не выбросил меня из кровати, все проснулись, однако выйти наверх не поленился один я. Как ни странно, стоял штиль, как я решил мы просто на что-то натолкнулись в океане. На горизонте, прямо по курсу контейнеровоза, в свете полной луны поднимались ввысь тени горных пиков лежащего там острова.
Как всегда аккуратно одетый Сергей Николаевич Борисенко с легким шорохом появился за моею спиной через пару минут.