ербная луна, где-то в ночи слышались сонные крики попугаев, за «стенами» бухты шумел прибой, но двое слившихся в поцелуе молодых людей ничего этого не видели и не чувствовали. Так, слившись в поцелуе, они простояли довольно долго. Наконец Надя, отпрянув от губ Фёдора и легонько оттолкнув его от себя, тихо сказала: - Уходи. - Но... Надя... Почему?.. - Федор, кажется, был сейчас готов на всё ради продолжения «ночи любви». - Так н а д о, - отвернувшись от Федора и снова подходя к окну, голо-сом подчеркнула последнее слово Надя. - Послушай, Надь, - видя, что девчонка не хочет с ним больше якшать-ся, с угрозой в голосе произнёс Фёдор. – А если я тебя сейчас силой возьму? - Ну, что ж, - не оборачиваясь и ни на йоту не сдвинувшись с места, от-ветила Надя. – Это будет о-о-очень весело. Но... я бы не советовала тебе при-касаться к оборотню. Вернее, к о б о р о т к е. - Чем же ты докажешь существование этих самых... обороток? – насмеш-ливым голосом, в котором, однако, чувствовались нотки затаённого страха, спросил Фёдор. - Эта оборотка стоит сейчас перед тобой, - с уже начавшим пробиваться раздражением произнесла Надя, - а ты... Неужели не бачишь? - Не-а, - по-прежнему насмешливо ответил Фёдор. – Не бачу. - Ну так смотри! – Надя повернулась к Фёдору лицом, и тот увидел, что её тёмно-карие до этого глаза налились какой-то неестественной для человека желтизной, края глазных яблок исчезли, а зрачки превратилсь в узкие черные щелки. Прямо на глазах у Фёдора эти щелки медленно расши-рились, заполняя почти всё пространство глаз, как бывает у собак, кошек, и некоторых других животных, когда они находятся в темноте. Ещё несколько кратких мгновений, и глаза Нади стали обычными тёмно-карими. - Господи, Надя!... – с ужасом глядя на возлюбленную, проговорил Фё-дор. – Ч т о э т о?!... - Не знаю, - мгновенно поняв, что Фёдор спрашивает про глаза, и вздох-нув, пожала плечами Надя. – Я и сама удивилась, когда впервые заметила э т о... А теперь уходи, – и Надя снова повернулась к окну. Фёдор больше не спорил. Он подошел к двери, открыл её и шагнул за порог. * * * Назаавтра утром Надя и Афоня напекли оладьев и, сев на знакомом уже нашим читателям маленьком заднем дворике, начали трапезу. Солнце посте-пенно поднялось выше, но на закрытом со всех сторон дворике царила при-ятная после вчерашней жары прохлада. Было семь часов утра. Когда на большой цветистой тарелке остался последний оладик, в него одновременно вонзились две вилки. - Я хочу есть, - нахмурясь, коротко произнесла Надя. - Ну, что ж, - сказал Афоня, вынимая из оладика свою вилку.и кладя её на стол. – Кушай, милая. Тут во дворе появились братья – Николай и Фёдор. Николай нес с собой лук и колчан со стрелами. - Куда это вы собрались? – поднявшись из-за стола и подойля к ним, спросил Николая Афоня. -Хочу посмотреть, нельзя ли кого-нибудь подстрелить, - громко, чтобы слышала Наля, ответил Николай. – Пойдёшь? Афоня молча кивнул головой. Втроём они вышли со двора и пошагали к видневшемуся невдалеке лесу. Придя в лес и пройдя по нему некоторое время вместе, друзья расс-редоточились. Николай зашагал налево, Фёдор, постояв несколько секунд не-подвижно, направился прямо, а Афоня, тоже постояв некоторое время в раз-думье – направо. Шагая по лесу, Афоня вдруг услышал: - Ур-р-р... Афоня оглянулся на звук и увидел, что невдалеке от него, на поваленном дереве стоит похожая окрасом на малинуа собака. - Ур-р-рах... – раадалось напротив, и Афоня, повернувшись, увидел, что из-за росших поблизости кустов появилась другая собака, на этот раз – немецкая овчарка. Ужас объял Афоню, и он, спотыкаясь, падая и снова вскакивая, бросил- ся бежать. Собаки, соблюдая расстояние до «жертвы», помчались за иим. В очередной раз свалившись на живот, Афоня вдруг почувствовал, как кто-то хлопнул его по телу ближе к плечам. В ещё большем ужасе, уже мысленно прощаясь с жизнью, он мгновенно повернулся навстречу новой опасности, готовясь, в случае чего, отдать жизнь достойно. И увидел друзей, спокойно стоявших рядом и с деланным, как показалось Афоне, сочувствием смотревших на него. Шумно и с облегчением выдохнув, он поднялся с земли и, отряхивая пыль с одежды, медленно, с запинкой, проговорил: - М-да... Собаки на этом... острове... какие.то... не такие... - Факт, не такие, - ответил Николай. И тут где-то поблизости раздался хриплый мужской вскрик. - А-а-а... - Слышали? – с ужасом спросил ребят Афоня. Николай в ответ молча кивнул головой: да, мол, слышал. Кивнул голо-вой и Фёдор. Втроём они стали напряжённо прислушиваться к наступившей тишнне. Но ничего больше не было слышно, и друзья, немного успокоив-шись, молча двинулись дальше Несколько десятков метров они прошли спокойно. Вдруг идущий впе-реди Фёдор резко остановился и попятился назад. Подошедшие сзади друзья заглянули через его плечо и увидели... окровавленного незнакомого парня, который стоял лицом к ребятам и хмуро смотрел на них - Собаки не хотят, чтобы вы были здесь... – успел только проговорить парень, и тут на него, сбив с ног и отправив с невысокого пригорка вниз, напало несколько собак. Завязалась отчаянная борьба, но собаки оказались сильнее. Схватив парня зубвми за руки чуть повыше кистей, они быстро поволокли его в росшие неподалеку кусты. Афоня, Николай и Фёдор бросились было на выручку, но тут навстречу им из тех же кустов спокойной трусцой выбежали три огромные малинуа . Остановившись прямо напротив ребят, они низко опустили головы и зарычали, предупреждая людей о том, что набросятся на них, если те попытаются сейчас что-нибудь сделать. Чувствуя, что псы настроены агрессивно, ребята, всё время держа со-бак в поле зрения, медленно попятились назад. Вскоре они отошли за пово-рот тропинки и, переглянувшись, почти бегом направились домой. * * * - Я не знаю, откуда он здесь появился, - сказал Николай, отвечая после рассказа на вопрос Маши об увиленном ребятами парне. – Весь в крови... - Весь в крови?! – ужаснулась Маша и переглянулась с сидевшей рядом Надей. - Ну, да, - ответил Николай. – Его, очевидно, порвали собаки... - Бр-р-р... – мотнула головой Маша и несколько раз зябко передёрнула плечами. – Ужас... - А з д е с ь собаки не появлялись? - голосом выделив слово «здесь», спросил Надю теперь уже Фёдор. - Да нет пока, - так же, как и Маша, мотнув головой, ответила Надя. – Не появлялись. - Кстати... Коля, - вдруг вспомнив о чём-то, сказал Николаю Фёдор, - Пойдем, я тебе должен кое-что сказать... Нет-нет, это не для посторонних... ушей, - продолжал он, заметив, что остальные тоже собираются идти с ними. – Просто мне надо поговорить с Колей с глазу на глаз. Пойдем, Коля. - Ну, что ж, пошли, - сказал, поднимаясь со стула, Николай и они перешли в другую комнату. - Скажи, Коля, - проговорил Фёдор, когда они сели за стол в другой ко-мнате. – Бывают ли о б о р о т н и? - Оборотни? – удивлённо переспросил Николай. – А ты сам как дума-ешь? - Думаю, что бывают, - ответил Фёдор. – Во всяком случае, одного та-кого я уже повидал. То, что сказал только что Фёдор, было настолько необычным, что Ни-колай с неменьшим удивлением воззрился на него, затем вскочил и принялся быстро ходить из угла в угол, обдумывая сказанное братом. Наконец, устав ходить, он сел на прежнее место и, посмотрев на Фёлора, спросил: - Ты что-то знаешь?... Расскажешь?... - Расскажу, - кивнул головой Фёдор. – Дело было так... И он рассказал Николаю всё, что произошло у них с Надей, опустив только сцену поцелуев. И чем дальше он рассказывал, тем всё более и более удивлённым становилось худое аскетичное лицо Николая. Наконец, когда Фёдор рассказал про жёлтые глаза Нади, Николай снова вскочил и, глядя на Фёдора какими-то полубезумными глазами, хрипло, с усилием проговорил: - Вот, значит, как проявляется зто состояние... - Какое состояние? – не понял Фёдор. - Ликантропия, - по-прежнему хрипло ответил Николай. – Вернее .не ликантропия, а к а н и с а н т р о п и я... . – А э т о что такое? - Это состояние, блиэкое к ликантропии. Только ликантропия –волчье состояние, а канисантропия – собачье. Вот и вся разница. - Ну, не знаю, - пожал плечами Фёдор. – По виду она была как обычно... то есть, выглядела как обычно. Кроме глаз, конечно... - Ладно, - глубоко вздохнув, теперь уже своим обычным голосом ска-зал Николай . – Посмотрим, что будет дальше. - Афоньке говорить? – спросил после недолгого молчания Федор. - Можно, - кивнув головой, коротко ответил Николай. * * * Остаток дня и весь вечер ребята провели на уже знакомом нашим чи-тателям маленьком заднем дворике. Посмотрев на сделанном из большой белой простыни экране по привезённому с собой проектору, подключённому к ноутбуку с подключённым к нему же маленьким билайновским модемом, который здесь, на острове, отлично работал, пару интернетовских комедий про Шурика и Фантомаса и пообсуждав немного увидеиное, ребята отправи-лись по своим комнатам. Во время обсуждения Фёдор с Афоней ненадолго отлучились и Федор рассказал ему про Надю. Оценивающе посмотрев на друга(мол, не заливаешь ли ты?), Афоня спросил: - Ты... сам всё это видел? - Ну да, - ответил Федор. – Сам. Необычно, не правда ли7 - Да уж, необычно, - кивнув головой, проговорил Афоня и спросил далее. – Ну, а ч т о о т м е н я-т о т р е б у е т с я? - Да ничего, - Фёдор сам теперь был не рад, что вообще рассказал цыга-ну о Наде. И ведь по существу он сам напросился иа это... – Я ведь только хотел проинформировать тебя... Афоня только молча кивнул головой. На другой день утром, в десять часов, случилось одно пренеприятное для нашей компании происшествие. В мезонин, где