- Прости, я…
- Продолжай, прошу, - слабо простонал Брайан. – Я умру, если ты остановишься…
И Роджер обхватил его за плечи, прижал к себе и принялся двигать бедрами в такт его частому и тяжелому дыханию, разводя шире его ноги и стараясь причинить как можно меньше боли, инстинктивно ища тот угол, при котором и случится тот самый «грамотный подход», о котором вещал гей. И вот, наконец, Мэй крикнул и сладко застонал. Родж улыбнулся, а со лба его упало несколько капель пота на порозовевшую спину гитариста. Их крики и стоны слились в единую симфонию звуков, и оба они хотели, чтобы это продолжалось вечно. Но Родж так много времени провел в напряжении, так долго подавлял его и боролся с ним, что кончил неожиданно быстро и тут же развернул любовника и принялся покрывать поцелуями его грудь, спускаясь все ниже и ниже, касаясь губами его возбужденной плоти. Голубые глаза Роджера заволокло свинцовым туманом, лицо приняло полупьяное выражение. Он снова плюнул себе на ладонь, провел ей по члену Брайана, заставив того опять издать блаженный стон, и медленно опустил бедра, вбирая его в себя без остатка. Из глаз брызнули предательские слезы, и Родж замер, не в силах больше двинуться, и тогда Брай мягко опустил его на спину, пошире раздвинул стройные, почти девичьи ноги Тейлора и довершил начатое, ни на секунду не отрываясь от и без того опухших от поцелуев губ. Роджер вскидывал руки и хрипло кричал, а Брайан сходил с ума от его красоты, от великолепия его форм и черт, от совершенства всей его сути.
Когда он кончил, Роджер осторожно отодвинулся от него, поцеловал в плечо и принялся натягивать на себя футболку.
- Почему, Родж? – пробормотал изумленный Брайан.
- Наутро ты все забудешь или сделаешь вид, что забыл. Не хочу видеть твою дружелюбную рожу, не хочу пить твой паршивый кофе так, словно ничего не было. Хочу все забыть первым.
- Как я могу забыть то, о чем мечтал с первой минуты знакомства с тобой? Роджер… Останься… - он коснулся его мускулистого плеча и притянул к себе, снова стаскивая с Тейлора футболку.
- Если утром ты попытаешься сделать вид, что ничего не было, я уйду из твоей чертовой группы… - хмуро брякнул Роджер, ложась рядом с Брайаном и впиваясь пальцами в его шевелюру.
- Я тебя люблю, и это не МОЯ чертова группа, а НАША С ТОБОЙ чертова группа - было ему ответом.
========== 3. Love of my life ==========
В ту ночь к Джону опять явился Фредди. Он не приходил уже лет десять или около того, и Джон отвык от худого темного силуэта в кресле у окна. И когда вновь увидел его, то вздрогнул и закрыл руками лицо. Хорошо, что Вероника давно уже спала в отдельной комнате и не могла видеть его слез.
- Ты… Господи, кажется, мне надо и вправду показаться психиатру… Я думал, отпустило.
- Ты скучал по мне, Джонни-бой?
- Фредди, черт побери! Как я могу скучать по своему больному воображению? По своим мукам совести?
- А что если загробный мир существует, Дики, и я снова пришел навестить тебя? – Фредди хитро подмигнул ему и показал язык.
- Ну и как поживает Джим Моррисон? Как там Джими Хендрикс? Вы с Ленноном давно не виделись?
- А! Он терпеть меня не может, - махнул Фредди рукой. – Считает меня клоуном. Но все же просил передать привет Маккартни. Так что, ты уж не подведи меня. Может, он и прав, черт меня дери. Да, я клоун! Но ведь именно таким ты меня и любил, Дики.
- Фредди… - простонал Джон и упал на подушку.
- Что, Брай готовит астероид в мою честь? Как это по-браевски, черт меня дери. Какой же он милый все-таки.
- А я ничего тебе не готовлю.
- А мне ничего от тебя не нужно, Дики. Ты мне даешь куда больше, чем какой-то астероид и какие-то концерты моей памяти с моей рожей на весь экран…
- Фредди…
- Дики, ты же знаешь наше правило: главное – ни о чем не жалеть в этой жизни. Ты не жалеешь?
- Нет…
- Не жалеешь?
- Нет, Фредди. Я же обещал.
- Дики!
- Да, черт побери! Жалею! Я жалею о тысяче разных вещей. И не заставляй меня называть их.
- Дики!
- Да, и об этом тоже жалею. Да, я жалею, что женился тогда на Веронике и оставил тебя одного. Доволен? Теперь доволен?
- Ты правильно поступил тогда, Дики. Она подарила тебе долгие годы счастья и шестерых детей. А что мог дать тебе я? СПИДом заразить и ославить на весь мир?
- Фредди… Пожалуйста, подойди ближе… - у Джона больше не оставалось сил противостоять простому человеческому желанию.
Фредди встал и устроился на кровати рядом с Джоном. Он выглядел точно так же, как тогда в 86-м во время их памятного концерта в Уэмбли – такой молодой и безумно красивый… Джон почувствовал, как по спине побежал холодный пот. Это какое-то сумасшествие… Он протянул руку, дотронулся до темных волос, и его пальцы ощутили живую и теплую плоть. Ни намека на иллюзию. Джон придвинулся ближе и прижал Фредди к себе, ощущая биение сердца, которое жило тридцать лет назад. Может, все это ему просто снится? Как снились предыдущие визиты Фредди – редкие, но регулярные. Тогда они просто разговаривали, Джон не смел и допустить мысли о том, чтобы коснуться призрака, но после короткой встречи с Роджером что-то всколыхнулось у него в груди, заставив впиться пальцами в загорелую кожу и крикнуть:
- Хоть сейчас скажи – ты любил его больше, чем меня, да?
- Кого, глупыш? – Фредди улыбнулся и погладил Джона по седым волосам. – Джима?
- Плевать я хотел на твоего щенка, пусть бы и дальше таскал тебе тапки…
- Фу, как грубо, милый! Совсем не похоже на тебя.
- Тейлора! Ты любил этого чертова Тейлора?
- Что, Дики? Ты решил устроить мне сцену ревности через 25 лет после моей смерти? О, боже, как это романтично! – и Фредди захлопал в ладоши.
- Отвечай, когда я тебя спрашиваю! – прорычал Джон, уже нимало не задумываясь о том, что разговаривает с призраком или и вовсе сам с собой.
- Хорошо, милый, только не бузи! Так что не так с малышом Роджи?
- Ты был влюблен в него, да? Конечно, с его-то бабской физиономией немудрено…
- Дики, прекрати говорить глупости. Родж – классный пацан и бесподобный друг. Но чтобы выматывать душу… нет, для этого у меня всегда был другой человек… А Роджи пусть мотает нервы кому-нибудь другому. Браю, например. Он вон уже подослал тебя подарить ему сигары. Что будет дальше? – и Фредди тихо рассмеялся.
- Вспомни, как много ты с ним дурачился. Как корону ему после концертов надевал, а он тебя обнимал. Тебя… без майки…
- А тебя это волновало, Дики? Ты хотел бы оказаться на его месте? Это поэтому ты все время щеголял в шортиках – чтобы меня завести? – и Фредди на этот раз расхохотался во всю глотку.
Джон отстранился и отвернулся к стене, пытаясь внушить себе, что это всего лишь игра его больного воображения. Но Фредди властно притянул его к себе, положил голову на плечо и уже совсем тихо, на ухо пробормотал:
- Мы с Роджем всегда были на одной волне и хорошо друг друга понимали. И я знал, что он посмеется и подыграет мне, если я напялю на него эту дурацкую корону. А ты бы только засмущался и испортил все шоу. Я люблю тебя, Дики, но ты не шоумен. Я люблю тебя. Слышишь? Тебя, а не Роджа. Мы с ним слишком похожи, чтобы оказаться в одной постели. И знал бы ты, как нас обоих привлекают тихие скромняги, внутри которых затаился настоящий вулкан…
Джон застонал и крепко сжал давно умершего Фредди в своих объятиях. Он целовал его в шею, гладил по волосам и без конца повторял:
- Я скучаю по тебе, скучаю. Знал бы ты, как мне тебя не хватает…