Брайан же сломал себя через колено, но понимал, что однажды просто тихо уйдет к какой-нибудь теплой девушке, с которой будет уютно. Которая не будет шляться по клубам, напиваться в стельку и трахать его по ночам без смазки, заламывая ему назад руки и зажимая ладонью рот. Которая родит ему детей, будет печь пироги и жарить котлеты, а не подъедать остатки его ужина в холодильнике и курить, как паровоз, чтобы потом невинно похлопать длинными ресничками и развернуться к нему задом в полной готовности исполнить любой его каприз, словно последняя шлюха. Их отношения напоминали изощренный садомазохизм, где оба только мучились и мучили друг друга беспрестанно, где ненависти становилось уже значительно больше, чем любви, где уже не спасала ни дружба, ни уважение перед музыкальными талантами, где разность характеров и одинаковость полов в итоге раскромсала их юношеский пыл, с которым они когда-то впервые любили друг друга на мятых простынях среди пустых бутылок.
Роджер бросил ключи на тумбочку и вышел в снег. Погода как-то быстро испортилась, и его полулетние кроссовки на тонюсенькой подошве нещадно скользили по заледеневшему асфальту, а руки моментально схватило жестоким морозом. Он поднял воротник легкой куртки и ускорил шаг, отчаянно растирая ладони. Вот и наступил конец. Но вслед за эйфорией, накрывшей его в первые минуты, он вдруг ощутил вес чудовищной гири где-то в районе грудной клетки. Ему стало больно дышать, глаза сами закрывались – то ли от мороза, то ли от подкативших к горлу слез. Они ссорились все эти четыре года беспрестанно, но еще ни разу Брай не просил его оставить ключи, да и сам он впервые захотел уйти навсегда, а не просто в порыве злости.
Роджер попытался бежать, чтобы окончательно не замерзнуть, правая нога скользнула вперед, он потерял равновесие и рухнул носом в свежевыпавший снег.
- Не успел! – выдохнул кто-то сзади.
Родж поднялся, потирая ушибленную грудь, и увидел перед собой Брайана в одной футболке и в тапках на босу ногу.
- Ты с ума сошел! – прохрипел Родж с плохо скрываемым восторгом.
- Сильно ударился?
- На мне как на кошке, ты же знаешь… Марш домой сейчас же! Подхватишь же воспаление легких…
- Только с тобой…
- Брай, мы же все обсудили, - неуверенно пролепетал Тейлор, надеясь, что тот станет настаивать.
- Послушай, если тебя смущает пассивная позиция, то я готов… все уступить тебе. Делай со мной все, что хочешь, будь мужчиной в полной мере, только не уходи, Родж…
- Дурак! Мы же все равно останемся двумя чертовыми геями, что так, что эдак. И ты все равно будешь стесняться обнять меня при людях. Или взять за руку…
- Нет. И я докажу. Возьми меня прямо сейчас и прямо здесь.
- Брай, здесь чертовски холодно. Но… чтобы ты предлагал мне такое?!
- Пошли в тот подъезд. Он многолюдный.
Брайан ухватил Роджера за рукав и затащил в ближайший подъезд многоквартирного дома.
- Вот здесь, давай. Хочешь, я буду твоей вечной шлюхой, только забери назад эти гребаные ключи! Я не вынесу их одинокого вида на моей проклятой тумбочке!
- Нет, Брай, - вдруг глухо произнес Роджер, подошел к первой попавшейся квартире, из-под двери которой проглядывала узкая полоска света, и уперся в нее руками. – Это сделаешь ты.
- Но, Роджер, ты же сам…
- Трахни меня, черт побери! Может, завтра я возненавижу за это и тебя, и себя, но сейчас я хочу, чтобы ты сделал это. Просто возьми меня прямо здесь и прямо сейчас.
Брайан задрожал и подошел ближе, скользнул ледяными ладонями ему под куртку, лаская теплый плоский живот с обожаемой дорожкой волос. Роджер громко застонал, словно намеренно не скрывая того, что происходило, от жильцов квартир. Брай приспустил на нем джинсы, расстегнул свои и тихо прошептал ему на ухо:
- У меня ничего нет с собой…
- В первый раз что ли? – усмехнулся Роджер и закусил губу, предвкушая накрывающую с головой волну адской боли.
Все произошло очень быстро и очень громко. Родж оглушительно кричал и стонал, жильцы за дверью переполошились и долго кудахтали за дверью о падении нравов и намерении вызвать полицию, если извращенцы немедленно не прекратят свое грязное дело у их квартиры.
- Мы чертовы педики! – орал Роджер, как умалишенный. – И мой лучший друг, по совместительству лучший в мире гитарист, прямо сейчас имеет меня в зад, и мне это нравится! Я гребаный извращенец. У меня никогда не будет ни жены, ни детей, я всю свою проклятую жизнь проведу, лежа под Брайаном Мэем!
- Что ты несешь? – пробормотал Брай, не смея остановиться, поскольку понимал, что Родж не просто проверяет его – он проверят самого себя, и от результатов этой проверки зависят их дальнейшие отношения.
Они кончили одновременно, и Родж залил спермой обшивку двери, что невероятно рассмешило его отчего-то.
- Хочу твоего дурацкого каркадэ прямо сейчас, - пробормотал Родж, натягивая джинсы.
Брайан обнял его, и они снова вышли на мороз и медленно побрели обратно. Но когда им выбежал навстречу одинокий прохожий, Брайан инстинктивно отшатнулся в сторону и ускорил шаг, увеличивая расстояние между ним и Тейлором. Прохожий исчез за углом, и Брайан обернулся: Роджер стоял и хохотал, а глаза его заволокло мутной пеленой.
========== 5. Tenement funster ==========
Брайан провел беспокойную ночь и постоянно просыпался от бесконечной боли в груди – почти физической боли от выброса адреналина при одной лишь мысли о том, что Роджер бросил его, не предупредив, и смотался куда-то развлекаться с девицей, которую видел впервые в жизни. От голода сосало под ложечкой, обида сводила с ума: он оставил его здесь, голодного и одинокого. А что если бы Брайан не встретил того мужчину? Он бы сам вероятнее всего пошел топиться. А Роджеру как всегда было плевать. Ему всегда и на всех было плевать, кроме Фредди и собственных детей. Брайан застонал.
В восемь утра он не выдержал, оделся и вышел на улицу и там присел у обочины, жуя сухую травинку и подергивая струны Red Special.
- Ого, дьявол меня задери! Дядя, ты чертовски похож на Брайана Мэя! – и к нему подошел лохматый улыбчивый парень в пыльных и рваных джинсах.
- Будем считать, что он мой кумир, - устало бросил Брайан и снова уткнулся в риф гитары.
- А ну-ка забацай соло из Innuendo. Можешь? – парень присел рядом прямо на асфальт и достал пакет чипсов. – Ты хоть знаешь такую песню?
- Вспомню, если напоешь, - подмигнул ему Брайан, - и угостишь чипсами.
Парень с готовностью протянул ему весь пакет, и Брайан, не подавая виду, что очень голоден, осторожно разорвал его и съел несколько хрустящих кусочков. А потом легко и непринужденно исполнил то самое знаменитое соло на гитаре, не им, правда, сочиненное… У парня от изумления раскрылся рот.
- Я и не думал, что ты такой крутой гитарист… В твои-то годы, дядя… Ты бомжуешь тут что ли? За еду играешь? Тогда пошли к нам, мы тебя накормим, а ты нам поиграешь. Пейджа сможешь? Кашмир? А Хендрикса?
- Легко! – засмеялся Брайан.
Неподалеку стоял видавший виды старый пикап, и парень вскарабкался в кузов, помогая Брайану устроиться рядом. В кабине уже сидели трое. Через полчаса пути машина остановилась возле невзрачного домика невдалеке от дороги, и его новые знакомые шумно вывалились наружу и со смехом и воплями побежали к дому. Мэй медленно последовал за ними.
В доме царил страшный беспорядок, казалось, нога человека тут не ступала на протяжении нескольких лет – все было разбросано, пол был усыпан огромными кусками отвалившейся с потолка известки и облупившейся краски, которая немилосердно хрустела под ногами. Мебель была до того старая, что определить цвет обивки дивана не представлялось возможным, а цвет единственного в комнате стола давно выгорел и стал почти песочным. Табуретки качались, и сидеть на них было опасно, поэтому вошедшие сбросили на пол какую-то груду рваного хлама, предложив Брайану устроиться на ней, пока они сварят пельмени и пожарят яйца. Через десять минут нехитрый обед был готов, и Брайан тут же расправился с ним. Воды в доме не было, и странные ребята предложили ему портвейн, чтобы промочить горло. А потом он принялся играть все свои самые знаменитые партии в Queen. Ребята подпевали. Один из них попытался изображать Фредди – взял ножку от табуретки и крутил ее перед собой, как сломанную стойку от микрофона. Портвейн быстро ударил Брайану в голову, и он ощутил прилив свежих сил, вскочил и полностью вошел в образ. Подошел к имитирующему Фредди парню и принялся тереться вокруг него, бегал по комнате, поднимал гитару и тряс крашеными кудрями. Парни замерли от восторга, а, когда прозвучала последняя нота, зааплодировали, и кто-то из них крикнул: