Кстати, главный ботаник Петербургского ботанического сада Липский дал в итоге своей примерно полуторамесячной поездки на Цейлон подробное описание Пераденийского ботанического сада в своей книге «Цейлон и его ботанические сады», изданной в 1911 году.
День в саду Перадении! Теперь весь сад, как живой, со всеми своими аллеями, луговинами и приречными кручами, стоит у нас перед глазами, а привезенный с собой с Цейлона путеводитель позволяет мысленно совершать все новые и новые экскурсии по саду — и это тоже приносит наслаждение.
КРЫША ЦЕЙЛОНА
ДОРОГА ВВЕРХ
Путь вверх по широкой долине среди чайных гор. Ложе долины совсем пологое, так что машина мчится, как по равнине, и притормаживает, да и то совсем немного, лишь из-за частых поворотов.
В цейлонских автобусах, кроме шофера, имеется кондуктор-проводник. Одна из его обязанностей — выбегать и командовать при наиболее крутых разворотах или при слишком тесных разъездах со встречными машинами. Крутой вираж, без заднего хода не развернешься, а обрыв вниз порядочный; проводник выскакивает и кричит шоферу, осторожно осаживающему машину.
— Райт! Райт! (Правильно! Правильно!).
Английское R почти не различимо на слух, и нам слышно:
— Ай! Ай!
«Горно-чайный» ландшафт однообразен, и все-таки природа поминутно преподносит нам новые впечатления. В большую долину то и дело открываются долинки притоков. Они совсем плоскодонные и удивительным образом лишены тех шлейфовидных подножий, которыми обычно смягчен переход от плоского дна долины к более крутым склонам. У этих цейлонских долинок по всей линии подошвы склона проходит резкое ребро, словно нарочно подкопанное.
Впрочем, так оно и есть: пологость днищ у подножий явно искусственная. Ведь вся площадь дна до последнего метра возделана под рис, а по самым подошвенным вгибам прокопаны каналы, подводящие воду для залива полей. Вот и получаются долины-ящики, долины — плоскодонные корыта.
Круче склоны, извилистее дорога. Шофер виртуозно разъезжается со встречными машинами. Иногда все же приходится давать задний ход и слушать обнадеживающее «Ай! Ай!» штурманского помощника. Оглядываясь, видим, что машина при этом так нависает кузовом над обрывом, что хочется сказать «ай-ай» совсем в другом смысле.
Миновали одну из древних столиц Цейлона — Гам-полу. Трасса нашего подъема проложена далеко в обход прямого подъема на нагорье. Впереди и по сторонам видны обширные плосковерхие кряжи. Это края верхних плоскогорий Цейлона. Еще выше громоздятся вершинные гребни — у них диковатые грубо обрубистые формы, подобные уже виденной нами Библейской скале.
За рекой на противоположном склоне долины прочерчен карниз железной дороги, иногда видны и миниатюрные поезда.
Решительный подъем на уступ в дне долины, и мы переносимся с уровня Кандийского плато на вышележащее плоскогорье Хаттон. Это плоскогорье высотой в 1200–1600 метров все целиком занято плантациями чая.
Немного не доехав до городка Хаттон, останавливаемся у маленького отеля с гордым названием «Пик». Это первая точка на подъеме от Канди, с которой отчетливо виден Адамов пик. Хозяева с расчетом выстроили здесь свой отель — место располагает к отдыху в середине дальней дороги.
Из Хаттона можно было бы отправиться в верховую или пешеходную экскурсию на вершину священной горы. Еще Геккель говорил, что непростительно, побывав па Цейлоне, не посетить Адамова пика. Но этот тезис не был принят во внимание составителями нашей программы. Пообедав в «пиковом» отеле, мы едем от Адамова пика совсем в другую сторону, правда, тоже в достаточно известное место — к света» (так переводится название курорта Нувара-Элия).
Теперь наш путь пролегает уже по верхнему этажу плоскогорий Цейлона.
У горных панорам есть своя гипнотизирующая власть. Чем выше поднимаешься по склону, чем больше глубей тонет внизу, в океане воздуха, чем неохватнее дали раскрываются за спинами ближних хребтов, тем сильнее чувство торжества, охватывающее человека. Жадными взглядами ловим, глотаем все новые ракурсы горных красот Цейлона.
Плоскогорье оказывается совсем не монотонным, оно ступенчато. Хаттонское плато изрыто глубокими долинами, по ним мчатся пенистые реки, мчатся и… неожиданно низвергаются с отвесных стен всей своей мощью, образуя феерические водопады. Вот один из уступов развернулся перед нами анфас, и нам сразу стало понятно, что за облачко пара клубится над прорезающим этот уступ ущельем. Его создает водопад с раздвоенной струей, именуемый поэтому Близнецы. Карнизы шоссе врублены здесь над совсем головокружительными обрывами.