От «города света» всего два с половиной часа ходьбы до высочайшей вершины Цейлона по удобной и легкой тропе. Но гостеприимные хозяева считают, что нам интереснее сидеть на местном стадионе, смотреть на состязания по бегу и вручать победителю призы, а потом, конечно, ужинать… Пытаемся рассказать, что в Крыму мы поднимаемся на Ай-Петри с ночи, чтобы встретить восход солнца на вершине, что советуем так делать другим и хотели бы поступить так же здесь… Гиды сокрушенно кивают, сочувствуют, но пересмотреть намеченную программу не осмеливаются.
Шоколадные юноши, победившие в беге, с горящими торжествующими глазами получают из рук советских гостей завоеванные медали. Мы понимаем, как это многозначительно для всех тамилов и сингалов, собравшихся на праздник. А совсем рядом покоится такая близкая и пологая Пидуруталагала, теперь уже ясно, что окончательно недоступная для нас…
Мало ли откуда уезжаешь, не все повидав, и утешаешься: «Осмотрю при следующем приезде». А каково уезжать от непосещенных достопримечательностей на Цейлоне?
ЭКВАТОРИАЛЬНОЕ КРИВОЛЕСЬЕ
Покинув Нувару-Элию, мчимся по увалистому плоскогорью. С Пидуруталагалы к самой дороге спускаются странные корявые леса. При всей густоте крон при взгляде вверх по склонам видно множество коленчато-: узловатых пепельно-серых стволов. Многие из них скручены спиралью, в жгуты, точно выжимаемое белье.
Да и кроны не радуют: угрюмого синевато-сизого или мертвенно-зеленого цвета. Жестяная листва, словно с самых скверных и давно проржавевших похоронных венков.
Зловещий, как бы заколдованный недоброй силой, сероствольный лес. Присмотришься, оказывается, он очень сложен, и форма листьев разнообразна — тут масса различных видов. Особенно много рододендронов. Они здесь древовидные и украшены ярко-красными цветами. Которые-то из этих деревьев знаменитые ниллу, любимая пища диких слонов.
Каких только нет тут семейств: лавровые, миртовые, магнолиевые, вересковые… А по внешнему виду представители любого из них удивительно одинаковы — это отмечал еще Геккель. Со многих деревьев и тут свисают лианы, по стволам лепятся «чужеядные» растения — эпифиты. Встречаются древовидные папоротники, придающие на редкость допотопный облик ландшафту: они только одни и остались в этом лесу стройными. Остальное — гнутые, кривляющиеся, словно пляшущие вприсядку стволы…
Но ведь это же знакомая картина угнетенного горного криволесья! У нас на Кавказе такое приурочено к высотам тоже около 2 километров над морем и окаймляет собой, как путаная бахрома, всю верхнюю границу леса.
Впрочем, что же получается? Криволесье на Кавказе и на Цейлоне оказалось на одной и той же высоте? Но это же парадоксально. Мало ли известно горных стран в тропиках, где верхняя граница леса, а значит, и зона криволесья подняты несравненно выше? В Гималаях, в тропических Андах, на Тайване угнетение леса происходит лишь выше 3500 и до 4000 метров. Ниже красуются могучие высокоствольные леса, в Гималаях — кедровые, на Тайване — состоящие из других диковинных хвойных. Почему же на Цейлоне на этой скромной, едва двухкилометровой высоте совсем нет высокоствольных лесов, а растет одна корявая мелочь? Неужели здесь не ужились бы богатырские кавказские пихтарники? На таком уровне и в более суровом климате Западного Кавказа вымахивают пихты по 50–60 метров высоты!
Но в том-то и разгадка, что Цейлон давно и прочно изолирован от холодостойкой флоры более северных гор. Изолирован не только проливом (эта изоляция геологически недавняя), но и всем обширным сухотропическим югом Индостана. Растения-северяне не имели доступа на остров. В дикой флоре Цейлона нет хвойных, вот и некому процветать в верхнегорном мало-мальски прохладном климате.
Напрашивается и еще один вывод. В угнетенности нагорной флоры проявляется недавность поднятия самого нагорья. Именно в ходе этого поднятия были вознесены на Цейлоне в зону холода экваториальные деревья. Окажись на их месте растения северные, их не испугали бы понижения температуры до плюс 2 градусов, и даже заморозки! Но будь это поднятие достаточно давним, то и из экваториальных растений могли бы выработаться холодостойкие и при этом достаточно мощные и рослые виды.
Нет, видимо, поднятие происходило совсем недавно (об этом же напоминают и многие черты рельефа). Вот и не успели растения-южане преодолеть климатические невзгоды и реагировали на них прямой капитуляцией: лес словно встал на колени и пополз по земле, дорожа каждой каплей тепла в приземном слое воздуха.