— В полном порядке.
— Я так рада, что вы вернулись.
— Наттана!
Я шагнул к ней, но она тут же отступила, словно избегая меня.
— Вы сказали, что не выйдете за меня, Наттана. Возьмите свои слова назад.
Глаза ее не сверкнули, как обычно, но лицо стало отрешенно-упрямым. Она покачала головой.
— Вы должны сделать это.
— Нет! Никогда!
Я рассмеялся, и глаза ее широко раскрылись. Наконец и на ее губах показалась улыбка. Положив руки ей на плечи, я поцеловал ее, и только тогда понял, как истосковался по ней, как она нужна и желанна.
— Моя Наттана.
— Пустите, — сказала девушка. — Я не хочу, чтобы Эттера беспокоилась.
— Моя!
— Должна ли и я сказать это?
— Нет… не сейчас, но потом — обязательно.
Я отступил назад.
— Поторопитесь, — сказала Наттана, — а то не успеете к ужину.
Особенно, однако, торопиться не пришлось: времени вполне хватило, чтобы принять ванну, побриться, после чего я окончательно почувствовал себя бодрым, свежим и даже почти отдохнувшим. За ужином я рассказал о событиях минувших трех дней, включая наш с Доном поход за дровами. Все, кроме молча и выжидательно слушавшей Наттаны, засыпали меня вопросами. Жизнь в доме шла своим чередом. После ужина сестры отправились на кухню мыть посуду, а мы с Эком и Аттом перешли в гостиную и развели огонь в очаге.
Старший из братьев произнес краткое, положенное по традиции слово:
— Вам придется ходить на перевал до следующего снега. Я рад, что поэтому вы сможете задержаться в нашем доме.
— И я рад, — присовокупил Атт.
Эк устремил взгляд на горящие поленья.
— И вы, я надеюсь, поможете Наттане не скучать, — сказал он наконец.
Догадался ли он о наших отношениях? Он был настоящим хозяином в доме, и от его решений много зависело.
— Я просил ее стать моей женой, но она отказалась, — сказал я.
— Это вам решать самим, — медленно, с расстановкой отвечал Эк. — Возможно, она и передумает. Если да, то вы, я полагаю, возьмете ее с собой?
— Мне придется это сделать, поскольку я не имею права оставаться в Островитянии.
— Вы должны все хорошенько вместе обдумать, вы и она. Мы вмешиваться не станем.
— Да, — подтвердил Атт, — но учтите, что Эттера… — И, не договорив, он, как и старший брат, устремил взгляд на пляшущее в очаге пламя.
— Постарайтесь не причинять друг другу страданий, — произнес Эк после паузы, — никаких иных советов я вам дать не могу.
Итак, все было сказано. Я чувствовал себя взволнованным, слегка уязвленным, но мне было легко.
— Когда я буду свободен от дозора, я постараюсь, по возможности, быть полезным здесь.
Эк смутился.
— Да, конечно, — пробормотал он, — но ваши сочинения, вам не следует бросать их.
Атт спросил о распорядке дежурств на перевале. Предложенное Доном распределение обязанностей не очень понравилось ему, особенно то, что Самер будет дозорным, а Гронан — поваром и фуражиром. Оба слишком нерасторопны.
Вошли Эттера с Наттаной и присели возле огня. Скоро пора ложиться. Когда же мне перемолвиться с Наттаной?
Эттера тоже задала несколько вопросов, и постепенно разговор затих.
— Я думаю, Ланг очень устал, — неожиданно сказала Эттера. — Не стоит его задерживать.
Наттана взглянула на меня, как мне показалось, с упреком, и не успел я перехватить ее взгляд, как она потупилась.
— Да, я действительно устал, — сказал я, вставая, и обошел всех по очереди, сказав каждому «спокойной ночи» и задержавшись перед Наттаной, выжидая, пока она не взглянет на меня. Взгляд ее был бесстрастным, только изумруд блеснул на яркой белизне белков.
Я поднялся в ее мастерскую, закрыл за собой дверь и приоткрыл другую, ведущую в спальню. Поставив свечу на стол, сел и стал ждать. Я должен был повидаться с Наттаной наедине и высказать все, что у меня на сердце. Необходимость действовать расчетливо, втайне, не доставляла особого удовольствия, однако сейчас это мало что значило. Страсть, как разлившаяся река, поглотила меня, и я был не в силах противиться, даже если бы и захотел. И эта река, в своем разливе, должна увлечь и ее.
Я боялся, что не выдержу слишком долгого ожидания, — так билось мое сердце, но скоро на лестнице раздались голоса и смолкли; Наттана, как обычно, проходила в свою комнату через комнату Эттеры. Мгновение спустя сквозь приоткрытую дверь донесся звук отпираемой дальней двери, веселый голос Наттаны, прощающийся на ночь с сестрой, и, наконец, к моему величайшему облегчению, дверь захлопнулась. Наттана была в спальне одна. Скоро она обнаружит меня. Я не сводил с двери глаз.