— В прекрасной форме.
— Выдержит шесть дней пути?
— Думаю, да.
— Отец, пожалуй, предложит вам одну из наших лошадей, они быстрее. Вы можете оставить Фэка и забрать его на обратном пути, или я пригоню его к вам… Вы собираетесь вернуться к Файнам?
— Полагаю, да, — ответил я и в нескольких словах рассказал о работе, которой занимаюсь в поместье, после чего разговор перешел на мою отставку и планы, связанные с публикациями в Америке. Вскоре Наттана была осведомлена практически обо всем, что со мной происходило.
— Но ведь у вас остался год, не так ли? — спросила она.
— Год, считая с двадцать второго новена (двенадцатого мая).
— Кажется, долгий срок, а пройдет быстро.
— Об этом-то я и думаю.
Девушка быстро повернула ко мне скрытое тенью лицо и вновь склонилась над шитьем. Свет мягко очертил ее профиль.
— Что ж, как бы там ни было, — сказала Наттана, — вы будете с нами в одни из, быть может, самых тяжелых дней нашей истории. Мне кажется, наши враги раз от разу становятся сильнее и неумолимее. Надеюсь, вы как-нибудь расскажете мне, что думаете вы обо всем этом, о нас и вообще о том, что творится в мире.
— С удовольствием, если сам когда-нибудь в этом разберусь.
— А с кем вы общаетесь у Файнов?
Я начал было рассказывать о своей жизни в усадьбе, но Наттана прервала меня:
— Пора ужинать. Идите, а то они подумают, что это я вас задерживаю.
— А вы не пойдете?
Она обвела рукой комнату и покачала головой.
— Возвращайтесь, может быть, еще удастся поговорить.
Наттана угадала. Вся семья как раз собралась в столовой. Я сказал, что Наттаны не будет, и старый лорд досадливо поморщился.
После ужина он преобразился: передо мной снова был сердечный, радушный человек, каким я запомнил его после первого посещения. Он провел меня в свою комнату и не отпускал больше часа. Разговор зашел о том, что за человек Ламбертсон, с какими предписаниями он прибыл и какую позицию могут занять Соединенные Штаты. К сожалению, я не мог дать определенного ответа. Ламбертсон не удостоил меня доверительной беседы, о чем я и сказал.
И вдруг меня пронзила мысль: почему же Исла Хис не поехал на встречу сторонников лорда Дорна, куда отправился Исла Файн? Ведь Дорна упоминала о Хисе как об одном из самых верных сторонников их рода.
Когда лорд окончательно убедился, что у меня нет к нему никакого конкретного дела, интерес его ко мне несколько поугас. Он осведомился о моих планах, потом сказал, что был рад нашей беседе, и добавил, что, если у нас появится желание превратить поездку в столицу в небольшое приключение, нам следует выехать не завтра, а дождаться седьмого июня.
Я встал, чтобы идти, но старый лорд задержал меня.
— Когда все хлопоты и тревоги будут позади, — сказал он, — мне хотелось бы порасспросить вас о вашей родине. Я читал вашу «Историю» и еще кое-что об Америке. Я научился читать по-английски и, когда езжу в Город, останавливаюсь на несколько дней в Ривсе и провожу время в библиотеке. У нас много пробелов по сравнению с вами, но не в смысле торговли, а духовно.
Он произнес слово «духовный» по-английски, и в потоке островитянских слов оно прозвучало странно — у островитян не существовало такого понятия.
— Буду рад, — сказал я, заинтригованный. — Можно, я передам Хисе Наттане, что мы выедем не раньше семнадцатого десена?
— Как вам угодно! — был краткий ответ.
Окно мастерской по-прежнему светилось. Дождь кончился, воздух был влажный, тихий. Девушка сидела в той же позе, в какой я ее оставил, и шила.
Я объяснил, что лорд Хис собирается в путь только послезавтра.
— Да и не было нужды выезжать так задолго, — сказала Наттана. — Что же, теперь мы можем пойти к Неттере… если вы не против.
— Отнюдь… если она хочет видеть меня.
— Ей все равно, — устало сказала Наттана.
— Вы так и не поели?
— Нет.
— Неужели никто ничего не принес вам?
— Нет, когда я пропускаю обед, мне приходится ходить голодной.
— У меня в сумке кое-что припасено для завтрашнего ленча. Хотите?
— Не откажусь!
Я принес свою провизию: мясной рулет и немного шоколада. Наттана принялась за еду, не прекращая шитья.
— Почему бы вам не передохнуть? — спросил я. — Ведь у вас в запасе еще целый день.
— Отец сказал, что вряд ли я успею к завтрашнему дню, но даже если успею, он все равно меня не возьмет, так что я решила приготовиться в любом случае.
— Как давно вы уже шьете?
— С самого утра.
— Вы — герой, Наттана.
— А вы не отвлекайте меня, Джон Ланг.