– Давай…
– Она замужем?
– Нет.
– На досуге подумай о том, почему такая душевная мадам до сих пор одинока. И не надо говорить, что никто, кроме тебя не оценил глубину ее… хм… души и вонь духов, – я встала из-за стола и направилась к входной двери. – Надеюсь, нам больше не придется обсуждать этот вопрос. Очень надеюсь, Дима.
Я вышла из дома и выдохнула, словно хотела избавиться от въедливой Баккары, забыть о ее хозяйке и напрочь вычеркнуть из памяти эту историю. Свежий весенний воздух заполнил легкие, солнце ласково коснулось лица мягкими лучами–пальцами. Жизнь прекрасна, когда в ней нет острых углов.
– Ну что, поговорили?
– Да. Сказала, что считала нужным. Дело за ним. От меня теперь ничего не зависит.
Лена сидела в шезлонге, любуясь мужем, я пристроилась рядом. Ваня разбирался с тяжелыми березовыми чурками с колуном в руках. Блага цивилизации не смогли заменить настоящего огня и большого камина в зале первого этажа. На работающего мужа можно смотреть бесконечно, особенно если у него прокачанная фигура и сильные руки. Скинув футболку, мой брат с громким «ха!» красовался перед любимой женой, размахивая допотопным инструментом. И правильно делал, я считаю. Иногда нужно показать силушку богатырскую в незатейливой деревенской обстановке.
– Давай помогу.
Дима нашел в сарае топор и присоединился к Ивану, а потом мы прогулялись к озеру. Его идеально круглая чаша наполнялась бесчисленным количеством ключей, потому вода всегда была холодной и кристально чистой.
Время до обеда пролетело незаметно, а после мы стали собираться в дорогу.
– Мам, пап, мы готовы, – отрапортовали сыновья. Частые поездки на соревнования приучили их к быстрым сборам. – Можно ехать. Сумки в багажнике.
– Хорошо.
Из окна второго этажа я видела, как Дима стоит у машины и что–то быстро печатает в мессенджере. Улыбается. Опять. Той же самой улыбкой. Покачивается с пятки на носок и смотрит в небо.
…ять!
Сказка для взрослых лежит тут!
=6=
Музыка. Она спасает, заполняет гнетущую тишину. Я включила радио, и бодрая простенькая попса хлынула в салон Мурано. На заднем сиденье парни в наушниках смотрели очередную серию сериала на планшете, а мы молчали.
Я не знаю, что делать. Честно. Искоса посматриваю на мужа, а тот не сводит взгляда с трассы. И этот взгляд обращен вовнутрь. Так бывает, когда вроде все видишь, объезжаешь препятствия, реагируешь на окружающих, но все мысли – о другом, не о дороге. Полотно дороги прокручивается перед глазами, гипнотизирует, погружает в транс. Закрываю глаза.
Что мне сейчас делать? Топнуть ногой, закатить истерику и потребовать развод? Все это можно сделать тихо. Сайт госуслуг, нужный раздел, заявление. Подписать и отправить. Но ломать – не строить, так может не стоит торопиться? Посмотреть, как поведет себя мой благо–не–верный дальше?
Черт! Даже думать про это тошно! Боль и обида вымораживают, непосильной тяжестью сидят в груди. Хочется свернуться клубочком и тихо поплакать, а потом вскочить, завыть, заорать, разбить что–то большое и яркое на острые мелкие осколки, которые разлетятся в разные стороны и уже никогда не станут цельным предметом. Большая и яркая – это наша семья, которая казалась крепкой, надежной и правильной. Оказалось, что только казалась. Пусть меня кто–то пожалеет, поможет, погладит по голове и успокоит, вытрет слезы, решит эту проблему. Но не получится. Девочка Ирочка выросла, а за ее спиной сейчас сидят два подростка, за которых нужно отвечать. Самой, все придется решать самой. Моя жизнь – мои действия. Я сильная…
Так задумалась, что не заметила, как правая рука мужа накрыла мою ладонь, лежащую на колене. Брр! Словно химический ожог! Резко выдергиваю руку, игнорируя недоуменный взгляд Димы. Что дальше? Как я буду находиться с ним в одной спальне? А в одной постели?
– Что случилось, Ира? Почему ты так реагируешь?