– Не живет. Квартиры в новостройках в этом районе стоят бешенных денег, Ир. Нам не потянуть.
– А этот сарай мы потянем? Ничего лучшего твоя семья недостойна?
– Ну, знаешь, – повысил голос мой не–благо–верный, – я считаю, что вы просто не оценили мое приобретение по достоинству.
– Где они, достоинства? – хмыкнул Юрка. Мы уже вышли из подъезда. Дверь со скрипом захлопнулась, словно отрезая светлое прошлое от одного из нас. И, кажется, я знаю, кто будет этим человеком. – Ладно. Пап, мам, мы поехали в тренажерку. Где тут ближайшее метро?
– Ясенево. Выходите на проспект, затем направо. Десять минут и увидите метро.
Я в шоке наблюдала за уходящими сыновьями. Парни тихо переговаривались, бросая на нас короткие взгляды. Они, как и я, впечатлились сюрпризом отца, но суббота приготовила мне еще парочку новостей…
=8=
– Ир, ну ты чего? Нормальная квартира, просто нужно немного вложиться.
Я сижу в машине, пытаясь привести мысли в порядок. Ощущение, что мозг взорвался, и его ошметки раскидало на стенки черепной коробки, не оставив в живых ни одной связной мысли. В висках пульсирует боль, перед глазами – яркие круги.
Моя жизнь слетела с орбиты и пошла в разнос, а я растерялась. Ответить мужу матом? Что изменится? Ласково прочирикать «Ничего, просто один из нас сошел с ума» можно, но зачем? Боже, что мне делать?
– На, держи. Подаришь от нашей семьи, – не дождавшись ответа, Дима достает из нагрудного кармана пиджака красивый бархатный пенал. Внутри лежит цепочка из белого золота плетения «лисий хвост». Уже который год мы дарим ей одно и то же. Лет пять назад я начала подозревать, что таким образом Нина Сергеевна пополняет золотой стратегический запас «на всякий пожарный случай». Тяжелое украшение сверкало белыми гранями в лучах солнца. Статусное, дорогое, по цене сопоставимое со стоимостью нового моста через Волгу. Который раз я убеждала мужа подарить что–то другое, но всякий раз нарывалась на один и тот же ответ: – Мама просила именно это.
– Димочка!!! – свекровь радостно повисла на шее сына, едва мы переступили порог квартиры. Мне достался легкий кивок. – Здравствуй, Ира.
– Здравствуйте. С днем рождения, Нина Сергеевна.
– С праздником, мама!
Пальцы–колбаски женщины проворно расправились с упаковкой, а глаза довольно блеснули: изрядное количество драгоценного металла пополнило хранилище семьи Лебедевых.
В гостиной шумел народ, гремела посуда, звякали приборы. Свекр и шесть подруг именинницы уже наполнили бокалы и тарелки. Я бросила взгляд на телефон: мы пришли за пять минут до назначенного времени. Не опоздали.
– Проходите, садитесь.
Именинница, облаченная в ярко–красное платье с глубоким декольте схватила моего мужа за руку, как маленького мальчика, и усадила рядом с собой, а мне достался свободный стул на противоположном краю стола. Так было всегда, и со временем я стала использовать это в своих целях: уходила быстро и тихо.
На столе в изобилии присутствовал майонез. Салаты, мясо и даже картошка были залиты этим соусом и щедро посыпаны тертым сыром. Под острым взглядом свекрови я положила пару ложек салата с крабовыми палочками и плеснула в стакан апельсинового сока.
– Что ты, Ирочка, ничего не ешь? Брезгуешь? – поджала губы Нина Сергеевна и нахмурила нарисованные брови. – Вы, поди, в ресторанах питаетесь, да по кафе гуляете. Богатые стали… И не пьешь ничего. Сок – он для того, чтобы водку запить...
– Мам, ну что ты наговариваешь. Все в порядке, все очень вкусно. Мы недавно из-за стола, поэтому не голодные, – пытался оправдаться Дима, но его никто не слушал: свекровь начала обсуждать с соседкой непутевое современное поколение, бросая на меня быстрые красноречивые взгляды. Я давно привыкла к этим муравьиным укусам, пропуская их мимо и не реагируя, чем еще больше заводила Нину Сергеевну. Да пофиг!
Стандартные тосты заглушались звоном бокалов, гости разбились на группы, обсуждая горячие темы, а я поглядывала на часы: прошло всего десять минут каторги.
– Димочка, а ведь я сегодня Алину встретила, – внезапно донесся голос свекрови. – Такая модная, красивая. С праздником меня поздравила, букет огромный подарила!
Она махнула рукой за спину, где на подоконнике стояла большая корзина белых орхидей.