– Поди тыщ десять стоит, не меньше!
– Мам, ладно. Зачем ты о ней?..
Мой муж явно чувствовал себя не в своей тарелке. Он ерзал на стуле и отводил взгляд. Я насторожилась. Знакомое имя резануло по сердцу хлестким ударом.
– Как зачем? Она из Питера вернулась, а до этого за границей много лет работала, опыта набиралась. Сейчас клинику свою открывает. Ты уже получил приглашение на работу? – глаза свекрови сверлили меня буравчиками, а голос сочился ядом. – И машина у нее такая огромная, белая, размером с нашу квартиру.
– Мам, прекрати… Хватит.
– Первая любовь не забывается, Дима. Нельзя отказываться от своей мечты. Если бы Алиночка не уехала учиться в Германию, как знать, кто стал бы твоей женой… И она тебя не забыла, так восторженно отзывалась о твоей работе…
– Мама!!!
Да куда там! Остановить разогнавшийся паровоз по имени Нина Сергеевна было уже невозможно.
– Что мама?! Ну что?! Сколько раз я тебе говорила…
Я не стала слушать, какую мысль моя дражайшая родственница пыталась донести своему непутевому сыну, вскочила с места, схватила сумочку и вышла из квартиры, не попрощавшись. К черту Версаль и все приличия!
– Ира, постой! Ты куда? – летело мне в спину, но я не оглянулась.
Теперь все стало ясно. Последний пазл лег в картинку. Первая любовь моего мужа вернулась в Москву, открывает собственную клинику в районе метро Ясенево и пригласила Диму на работу. Они общаются в мессенджере, встречаются в городе. И эта квартира… все понятно.
– Ира! Ира, вернись! Куда ты сорвалась? Нельзя так уходить, это невежливо!
Он все–таки догнал меня на улице и схватил за плечо, но я вырвалась, шипя, как дикая кошка.
– Отстань от меня! Вернись и отсиди за нас двоих! Благословляю!
– Ира!..
– Не трогай меня, Лебедев! Не прикасайся! – следы его рук оставляли на моем теле мерзкие следы. – Подруга?! Ты трус, Димочка!
– Да что ты…?
– Ничего! – я развернулась к нему лицом и шаг за шагом отступала назад, увеличивая дистанцию. Еще недавно любимое лицо сейчас казалось чужим и абсолютно отстраненным. – Подруга!? Спасибо, хоть свекровь просветила насчет подруги, раз у моего мужа не хватило мужества назвать вещи своими именами, – меня трясло. Руки ходили ходуном, а тонкие шпильки то и дело проваливались в трещины и цеплялись за неровный асфальт, грозя вывихом щиколотки. – Уходи! Оставь меня! Трус и лжец! Предатель!
– Я не предавал! Я не спал с ней, Ира!
– Не спал, Дима. Может быть. Не знаю, не уверена! Просто она терлась о тебя и размазывала помаду по твоей одежде… Какую мерзость ты притащил в наше семью…
– Ира, не нагнетай. Позже обо всем поговорим…
– Раньше надо было разговаривать. Теперь поздно!
Я развернулась и быстрым шагом вышла со двора, смешалась с людьми, идущими по проспекту. Он остался на празднике… на чужом празднике жизни. И хорошо. Сейчас я не могла ни о чем думать, нужно было время, чтобы прийти в себя и восстановить дыхание. В сумочке то и дело тренькал телефон, мессенджер разрывался от входящих сообщений.
«Ира, не надо принимать поспешных решений».
«Это не то, что ты подумала».
«Ира, я тебе верен. Люблю только тебя!».
"Мне нужна только ты и мальчишки. Все остальное не имеет значения".
Ложь.
Каждое слово – ложь!
Каждая буква – ложь!
Трус!
Отключаю звук, убираю гаджет. Хочу тишины… хоть немного. Спускаюсь в метро, вливаюсь в людской поток. Сейчас он для меня – белый шум. Характерный запах метрополитена, шарканье множества ног по каменным плитам, нарастающий шум приближающегося поезда… Море людей и я - одна из капель, до которой никому нет дела. Падаю на сиденье и закрываю глаза.
Finita la commedia!
Это развод. Других вариантов я не вижу… их просто нет. Раз за разом, день за днем любимый мужчина врал, изворачивался и умалчивал. Наши отношения, семья… Парни останутся со мной, в этом я была уверена, а все остальное мы будем решать через суд.