Ага, я все слышала. Не смогла уйти, замерла в конце коридора. Подслушивала, как и все, кто находился в этот момент рядом. Стыдно? Ни капли! Имею право. Улыбнувшись, ушла готовиться к очередной операции. Рабочий день продолжался.
– Ира, подожди.
Как? Ну как он мог меня заметить? Только что Марат беседовал с администратором, изучая график операций на завтра, а сейчас уже стоит рядом. Я специально пристроилась за широкой спиной одного из сотрудников, чтобы незаметно выскочить из клиники, но уловка не сработала. Что еще ему надо?
– Давай я тебя подвезу.
– Я на машине, сам знаешь. Мой ответ – нет, – ну очевидно ведь, правда? Глупое предложение.
– Твоя машина выглядит не очень… Уверена, что она не развалится на ходу?
Вот зря он это сказал. В пороховой склад моего терпения прилетела зажженная спичка иронии. Бум!
– Знаешь, что?.. – я на ходу развернулась и ткнула пальцем в грудь Башарова, но меня прервал телефонный звонок. – Тебе повезло, я должна ответить, – оставила в покое ошарашенного внезапной атакой Марата и подошла к машине, на ходу вытаскивая брелок, плечом прижимая телефон к уху. Звонил тренер сыновей. – Добрый вечер, Юрий Николаевич. Что??? Когда?
Я едва не выронила из рук аппарат, внезапно ставший ужасно тяжелым.
– Что случилось, Ира? – Башаров развернул меня за плечи и впился взглядом. Вместо ответа включила громкую связь и положила телефон на капот «Соляриса».
– … Едем в травму на Радищева восемь, – донесся голос тренера. – Вы сможете подъехать?
– Что? – беззвучно спросил Марат. – Какая травма?
– Коньком по голени. Рассечение тканей, возможно – трещина кости, – каждое слово давалось с трудом. Во рту внезапно пересохло, ноги начали дрожать, а перед глазами замелькали варианты травм, одна ужаснее другой.
– Не нужно в травму. Езжайте в клинику МедСон, что на Тихвинской пять. Слышите? Скажите персоналу, что вы – от Башарова, – громко и четко произнес Марат, глядя мне в глаза.
– Ммм… Ирина Владимировна? – тренер явно колебался, услышав незнакомый голос.
– Да, Юрий Николаевич. Я тут. Вы можете подъехать на Тихвинскую? – сама не поняла, как получилось, но сейчас Башаров сгреб меня в охапку и нес к своей машине. – Скажите, все очень плохо?.. – голос прерывался, ужас буквально парализовал все тело.
– Перелома нет, это точно. Едем в МедСон, – сбросил звонок тренер.
– Ира, дыши!
Внезапно лицо Марата оказалось близко, слишком близко. Зачем? Это же… Ах, да! Звонкий щелчок ремня безопасности вернул в реальность. Сердце гремело, в ушах раздавался противный тонкий свист. Кажется, совет дышать был очень кстати. Черный внедорожник резко стартовал с парковки клиники и влился в транспортный поток.
– Ген, привет, – донесся до моего слуха голос Башарова. – Тебе сейчас парня привезут, прими.
– Привет, Мар, – телефон синхронизировался с аудиосистемой автомобиля. Абонент, определенный как «Сонков Гена», отозвался после первого гудка. – Что за парень? Возраст? Проблема?
– Тринадцать лет… – я начала, а Марат продолжил.
– Удар лезвием конька по голени. Нужен рентген и операционная. Мы скоро будем.
– Приму. Сразу иди на рентген. А вы – это кто? – не сдержал любопытства неизвестный мне Гена.
– Все при встрече, – бросил Башаров и отбил звонок. Горячие пальцы накрыли мою руку. Меня трясло от стресса и напряжения. – Ира, все будет хорошо. Дыши и расскажи подробности. Мы скоро будем на месте.
– Почему в МедСон, Марат?
– Травма – проходной двор. Оборудование старое, в кадрах постоянная текучка. Оно тебе надо? Неизвестно, кто будет шить твоего сына.
– Да, ты прав, – я постепенно выдыхала, согреваясь от руки собеседника. – Я… растерялась. Спасибо.
– Твой сын занимается хоккеем?
– Да. Юра, он нападающий. Вышел на тренировку без щитка, упал во время игры и… – со свистом втянула воздух, впервые за все время бросив взгляд на Башарова. Таким он был во время работы: собранным, серьезным и спокойным, а меня размотало от эмоций.
– У Генки опытные врачи и новое оборудование. Разберемся с проблемой, не волнуйся. Подлатаем твоего сына, летать будет… К тому же шрамы украшают мужчин.