— И именно поэтому мы не можем позволить, чтобы кто-то воровал у нас прямо из-под носа. На этой украденной паре мы уже потеряли двенадцать долларов; столько же потеряем, когда оплатим ее замену. Вы не считаете, что это вполне реалистичная позиция?
— Если хотите, Мак, можете вызвать полицию, но кража на производстве — это не то дело, которое…
— Да нет, я не об этом. Не должно быть никаких краж. И их не будет. Кража приносит выгоду, лишь когда на нее смотрят сквозь пальцы. Мы же не собираемся этого делать, и люди, которые внезапно останутся без работы, сразу поймут, что нет смысла рисковать. Грифф, ведь вы же не сможете помазать маслом пару туфель, даже если они достались вам даром, правильно? Уверен, что «Титаник» не согласится с наличием в его бюджете статьи «Разные потери». Черт побери, да я никто здесь, разве что пытаюсь познакомиться с новым производственным процессом, но по данному конкретному вопросу я вполне могу отвечать за интересы «Титаника». Никакого воровства на «Титанике» быть не может — ни сейчас, ни впредь.
Услышав, как Манелли положил трубку, он резко обернулся.
— В упаковочном цехе работает тринадцать человек, — сказал Манелли. — Восемь из них — женщины.
— И?
— В экспедиторском у нас десять, и там только две женщины.
— Значит, число подозреваемых сужается до десятерых, не так ли?
— Вы хотите сказать… — начал было Манелли, но затем сменил формулировку: — То есть вы пытаетесь найти человека, который украл ту пару обуви?
— Ну конечно! А как же еще мы сможем остановить этот процесс?
— Э… — промямлил Манелли, неуверенно глянув на Гриффа.
— Вы сами-то как относитесь к воровству, Джо? Одобряете его?
— Нет-нет, ни в коем случае, — уместно возмутился Манелли. — Но согласитесь, разве продолжение выпуска продукции не является в данный момент более важным? Мы работаем над планом, по которому сможем в месяц выпускать на тысячу пар больше. И если вы, Мак, сейчас поднимете шум из-за этой двенадцатидолларовой пары, то мы, простите за выражение, попросту сделаем из мухи слона.
— Вы прощены, Джо, но учтите, что никакой мухи из слона мы не делали. Мы просто нашли норку, куда заползает эта муха, и должны раскопать ее. Это ясно?
— Ясно, — сказал Манелли.
— Какой еще информацией относительно похищенных туфель вы располагаете? — спросил Макуэйд.
— Если они были похищены, — заметил Грифф.
— А что же еще? — радостным тоном спросил Макуэйд. — Что у вас, Джо?
— Ну, артикул, номер модели, размер…
— Размер? — чуть ли не прокричал Макуэйд. — Размер! Да разве вы не понимаете, Джо, что это существенно сужает круг наших поисков. По размеру мы и отыщем похитителя.
— Это 7А, — несчастным тоном проговорил Манелли. — Ходовой размер. Мы много таких найдем.
— Среди десяти женщин? Да даже если половина из них носит 7А, что крайне маловероятно, мы и в этом случае ограничиваем список до пяти. Джо, говорю вам, что это работа воришек. А сейчас я вот чего хочу от вас. Созвонитесь со старшими в упаковочном и экспедиторском цехах. Скажите им… скажите, что «Титаник» намерен назначить премию… да, премию, в виде пары обуви, сотрудницам тех отделов, которые в следующем месяце покажут наивысшие показатели в работе. Распорядитесь, чтобы старшие распространили это известие среди сотрудниц, после чего узнали номер ноги каждой из них. Так мы и вычислим воровку. Улавливаете?
— В общем-то да… — натужно проговорил Манелли.
— И пусть старшие пришлют фамилии всех женщин с номерами их обуви. Нам это надо срочно, Джо, и, пожалуйста, будьте порешительнее, когда разговариваете по телефону. Мы не хотим, чтобы воровка успела припрятать эти туфли. Мы хотим, чтобы она подумала, будто сможет получить еще одну пару. Вот тут-то мы ее и подловим!
В упаковочном и экспедиторском цехах нашлись три женщины с размером 7А. Макуэйд распорядился, чтобы принесли пару модели «Вспышка»! после чего приказал контролерам пригласить этих женщин в офис Манелли. При этом он попросил и того и другого присутствовать при беседе. Гриффу последняя идея пришлась явно не по душе. Он мрачно взирал на все эти приготовления Макуэйда, пытаясь вникнуть в суть их коварства. Ему было известно, что размер ноги каждой работающей на фабрике женщины указан в ее личной карточке — подобная практика позволяла в любой момент подогнать модель под соответствующий размер, — но он предпочел умолчать об этом, не желая становиться соучастником затеваемого действа. Макуэйд же, похоже, чувствовал себя, что называется, на коне, словно ему предстоял визит на великосветский раут. Судя по всему, этот человек обожал пикули, пряности, горчицу и острые сорта кетчупа. Он просто купался в своей радости, и это придавало некоторую фальшь серьезности предстоящей процедуры.